Борьба на Юге. Жаркое лето и зима 1918 (СИ)

Таким образом, желанию Атамана упрочить положение Дона и создать здесь надежную базу для будущих действий по освобождению России, слабоумный клоун- генерал Алексеев, никогда не делающий выводов из своих провалов, придает совершенно иной смысл. Национальные стремления генерал Краснова, он с добавкой глупой иронии, окрашивает в "самостийный" цвет, что бесспорно лишь усилило взаимное непонимание и недоверие между генералами Красновым и Деникиным. Ты же явный идиот имперского масштаба и имперских же амбиций, куда тебе рассуждать о подобных материях, тебе можно поручить только сортиры драить!

Далее: вынужденное обстоятельствами заявление Донской власти — держать вооруженный нейтралитет и не допускать никакой вражеской силы на территорию Дона, — весьма обеспокоило генерала Алексеева и сообщая об этом своему подельнику генералу Деникину, он советует Добровольческой армии обратить на это особое внимание. В конце же письма генерал Алексеев, опускаясь до предательства, говорит: "Должен откровенно сказать, что обостренность отношений между генералами Красновым и командованием Добровольческой армией, достигшая крайних пределов и основанная меньше на сути дела, чем на характере сношений, на тонне бумаг и телеграмм, парализует совершенно всякую работу". Какую работу? Марш сортиры чистить, тупица! А то воевать ему видите ли скучно, душа просится в полет!

Но, скажу я, прояви хоть каплю здравого смысла вожди Добровольческой армии к генералу Краснову (что совершенно из области фантастики), окажи доверие, отбрось они предвзятые мысли и обидные для него сомнения, откажись от своих необоснованных притязаний к Дону и попроси Атамана искренно изложить им его заветные мечты и цели — отношения несомненно были бы иные. Они увидели бы перед собой, прежде всего, большого русского патриота, горячо и бесконечно любящего Родину и готового за нее отдать все, вплоть до жизни. Поняли бы они и его лукавую, гибкую политику в отношении немцев — все только им обещать, использовать все средства и возможности, втянуть в борьбу с красными все новые государственные образования, лишь бы избавить Россию от большевиков, а дальнейшее уже не дело Атамана, а дело всей России. Совсем другой коленкор, а? Но этого, однако, им от Бога дано не было.

В истории государств можно найти неоднократные подтверждения тому, что чем политика была вероломнее, лукавее, эгоистичнее и, быть может беспринципнее, тем чаще она давала государству максимум благополучия и благоденствия, (Англия). Лица, проводившие ее с точки зрения национальной идеи своего государства, обычно расценивались большими патриотами и благодарное потомство воздвигало им памятники. Не стремясь выдумывать велосипед, можно было воспользовался английским опытом. Человек многогранен, он может быть подлецом и одновременно большим государственным деятелем.

Положив в основу своей политики благо Дона, неразрывно связанное с благом России, здесь Краснов выказал большую гибкость и нужную изворотливость и, как опытный кормчий, крепко держал руль, ведя свое судно к намеченной цели. Его донельзя простую, по существу политику, упорно не хотел уяснить генерал Деникин, считавших себя пупом земли. Политику Краснова он называет "слишком хитрой" или "слишком беспринципной" и осуждая ее, приводит ряд, по его мнению, ярких противоречий, как например:

"Немцам — бичует глаголом и сотрясает воздух слабоумный генерал Деникин, амбициозный неудачник, по сути, нуль без палочки — он (Краснов) говорил о своей и "Союза" преданности… союзникам, — что "Дон" никогда не отпадал от них и что германофильство (Дона) вынужденное… Добровольцев звал идти вместе с Донскими казаками на север на соединение с чехо-словаками… донским казакам говорил, что за пределы войска они не пойдут…, наконец, большевикам писал о мире…"

Дюма отдыхает… А по теории лютого идиота генерала Деникина очевидно надо было поступить так: немцам сказать, что они враги и даже " чтобы немчура не зазнавалась" тут же объявить им войну, имея при этом 10 пушек и те без снарядов, 3–5 тыс. винтовок, почти без патронов, армию численностью в 5–6 тыс. человек, в образе неорганизованной толпы и плюс к этому несколько тысяч раненых и больных, главным образом добровольцев, переданных беспечным генералом Деникиным, будущим политэмигрантом, на иждивение Дона; когда пришли союзники им заявить, что Дон не признает их, от помощи их отказывается и начать петь дифирамбы немцам; Добровольцам говорить — оставайтесь, живите за наш счет и размножайтесь спокойно на Кавказских курортах под защитой Дона, а войско казаков одно будет выдерживать натиск многомиллионной массы русского народа, вооружаемого и натравливаемого Советской властью против казачества. Ясен пень, именно так и надо поступать! Как вообще с такими убогими мозгами Деникин стал генералом? Это великая тайна мироздания! Хотя, может при царском режиме, он для этого интенсивно работал своей задницей…