Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917-1920 гг.

На основании полученных данных ВЧК привлекла по восторговскому делу и тихоновского приближенного епископа Павла Уссурийского. Этот архиерей, выступивший в поддержку Восторгова, в своих проповедях публично проклинал Советскую власть и призывал к ее уничтожению. Арестовали также других руководителей Братства союза ревнителей и проповедников православия, связанных с Восторговым, — протоиерея Медведя и Цветкова и членов одного из приходских советов — Е. Минаева, К. Тимофеева, А. Тушина и др.

Когда за церковной камарильей захлопнулись двери тюремных камер, черносотенцы подняли шумную кампанию в их защиту, обвиняя Советскую власть в том, что священников арестовали за религиозные убеждения. ВЧК легко разоблачила ложь, опубликовав документы восторговского дела. Все материалы она передала в Ревтрибунал для гласного судебного разбирательства[29].

Органами ВЧК была раскрыта и другая группа преступников, на сей раз среди монашествующего духовенства, окопавшегося в Николо-Угрешском монастыре.

Явившегося в монастырь для мобилизации лошадей представителя Люберецкого Совета монахи избили и заперли в сарай (только через несколько часов его освободила деревенская беднота).

Получив донесение о происшедшем, уездная чрезвычайная комиссия произвела обыск в монастыре. В покоях митрополита Макария чекисты обнаружили ряд антисоветских документов, в том числе воззвание к православному народу по поводу «безвременной» смерти царя, материалы, которые свидетельствовали о том, что Макарий имел обширные связи с рядом контрреволюционных религиозно-политических организаций, а территория монастыря превратилась в убежище для белогвардейских офицеров и черносотенцев.

Решающий голос в антисоветском хоре, однако, по-прежнему принадлежал «первосвятителю российской церкви», монархисту и черносотенцу патриарху Тихону. Троицкое подворье в Москве превратилось в штаб, откуда во все концы страны летели послания патриарха, и число их постоянно росло.

В июльском 1919 г. воззвании к верующим Тихон основной упор делал на то, что «безумные жертвоприношения» совершаются там, где «не признают Христа», т. е. в Советской России. Лицемерием и попыткой оправдать действия церковников, уберечь их от справедливого гнева дышало новое послание патриарха от 8 октября 1919 г. Не оставил Тихон без внимания и закрытие Троице-Сергиевой лавры в связи с контрреволюционными действиями монахов. В сентябре 1920 г. он разразился новым посланием, в котором предрек скорое наступление грозных времен, «суда божия». В начале 20-х годов Тихон наконец был привлечен к суду.

Огромное значение в деле разоблачения церковников имело вскрытие так называемых нетленных мощей, произведенное по настойчивому требованию трудящихся на территории Республики в 1918–1920 гг.

Долгое время православная церковь дурачила народ этими мощами, используя их как средство оболванивания верующих и непрерывного пополнения своей казны^{126}.

Вскрытия происходили в присутствии духовенства, трудящихся, экспертов, представителей Советской власти. Вместо нетленных мощей в серебряных раках, блиставших драгоценностями, находили «или истлевшие, превратившиеся в пыль кости, или имитацию тел с помощью железных каркасов, обмотанных тканями, чулок, ботинок, перчаток, ваты, окрашенного в телесный цвет картона и т. п. Вот то, чему архиереи и монахи заставляли поклоняться загипнотизированные массы, почитать за нетленные (т. е. не разрушенные от времени) тела и во имя чего приносить свои трудовые копейки в церковные карманы»^{127}. Так писал в своем постановлении о ходе ликвидации мощей в августе 1920 г. НКЮ.

В Москве были произведены вскрытия мощей так называемых виленских угодников Антония, Иоанна и Евстафия, оказавшихся на поверку обыкновенными мумифицированными трупами. В соборе Василия Блаженного обнаружили «мощи» отрока Гавриила. Это был воск с куском гнилой кости. Вместо «нетленных мощей» Сергия Радонежского в Троице-Сергиевой лавре нашли изъеденные молью тряпки с полуистлевшими костями, а вместо «мощей» Саввы Сторожевского в Звенигороде — куклу из ваты с десятками переломанных костей. Потоку лжи и обмана был поставлен надежный заслон.

НКЮ сообщал: «Произведенное Народным комиссариатом юстиции судебное расследование по делу игуменьи Алевтины, купчихи Лабзиной и др. застало инсценировку культа мощей в самом лабораторном ее процессе. Группа московских миллионеров (Лабзины, Грязновы и др.) совместно с синодскими чиновниками фабриковала мощи и подготовляла канонизацию известного бандита с большой дороги, а за сим купца первой гильдии Василия Ивановича Грязнова, даже невзирая на то, что он, как показало расследование, принадлежал к секте скопцов»^{128}.