Борьба со смертью

Если сенсибилизировать их такой сывороткой от соответственно иммунных животных, то они все же будут поглощать смертоносный для микробов «х» из свежей нормальной сыворотки морской свинки. Борде видит это. Это очень просто показать.

Для этого достаточно к такой смеси прибавить немного эритроцитов кролика. Если они не будут растворены, если жидкость останется мутной, кирпично-красной, значит микробы были сенсибилизированы и поглотили весь разрушительный «х».

Борде дал тонкий, точный метод определения иммунитета того или иного животного к тем или иным зловредным микробам. Этим методом легко установить, скрываются ли еще те или иные микробы в организме человека.

На всех парусах шел Борде вперед. Почему он взял объектом именно таких смертоносных микробов, как бациллы бубонной чумы, - я не понимаю. Но воздействию свежей нормальной сыворотки морской свинки он подвергал несколько биллионов этих чумных убийц, сенсибилизированных сывороткой иммунного к чуме животного.

Все в порядке. Когда он к этой смеси прибавил сенсибилизированные эритроциты кролика, они не растворились, и жидкость не превратилась в красивый гренадин, а осталась кирпично-красной, мутной.

Вот последний эксперимент. К нескольким биллионам микробов чумы, не сенсибилизированных, но разбавленных сывороткой невакцинированного животного, он прибавил свежей сыворотки от нормальной морской свинки...

Ну, конечно! Теперь, когда он прибавил сенсибилизированные эритроциты кролика, они мгновенно растворились и изменили мутный кирпичный цвет смеси на прозрачный цвет гренадина. Не сенсибилизированные микробы чумы не поглощали «х» из свежей сыворотки морской свинки. Это была прекрасная проба, очень чувствительная, и нужно было брать определенное число капель каждой жидкости.

Теперь исследователи всего мира всегда могли определить, какой именно микроб терзает человека или скрывается в нем. Сыворотка крови такого человека должна сенсибилизировать микробов того вида, который можно в нем подозревать.

VII

Борде ненавидел сугубо практическую деятельность. Он испробовал сыворотку крови двоих людей, выздоравливавших после брюшного тифа, и нашел, что сыворотка сенсибилизировала бациллы тифа. Тогда он забросил тиф и занялся разгадкой тайны того, как осущеставляется иммунитет. Его замечательные открытия отвлекли внимание почти всех бактериологов от мечниковских фагоцитов. Теперь уже маленький Борде, а не знаменитый русский ученый сражался с немцами по поводу сущности и проявления иммунитета.

Нет ничего удивительного, что Борде оставил Париж: и возглавил маленький собственный Пастеровский институт в Брюсселе, у себя на родине. Здесь он впервые напал на страшный след бледного чудовища-возбудителя сифилиса. Хотя он и вытеснил Мечникова, но тут он показал, до чего он уважал этого старого мастера бактериологии...

В это время Шаудин был увлечен малярией, трипанозомами и спирохетами в Ровиньо и даже не думал никогда о сифилисе. Однажды Борде сидел, согнувшись над микроскопом в своем Пастеровском институте. Он рассматривал гной из зловещей язвы одного несчастного, у которого подозревали эту ужасную болезнь. Борде размазал этот гной на тонком стекле и окрасил его карболо-метиленовой синькой...

Вот из сероватого тумана поля зрения возникли очень слабо окрашенные, туго закрученные спирали спирохеты - новой, неизвестной, странной. Еще ни один исследователь (во всей истории человечества) не видел ее. Борде сильно взволновался - ведь это страшно важное открытие. Но оно было не совсем в плане его исследований. Поэтому он тщательно завернул в бумагу препарат и послал его в Париж Мечникову, своему учителю. Он спрашивал его, не заслуживает ли этот странный, новый, бледный микроб дальнейшего изучения.

- Мечников был неважным микроскопистом, - много лет спустя рассказывал мне Борде, смеясь. - Он сказал, что там ничего нет, я и бросил.

VIII

Почти сейчас же после этого Фриц Шаудин нашел бледное чудовище и мгновенно убедил в правильности своего открытия весь ученый мир, в том числе и Мечникова. И снова Борде получил возможность сделать свое имя славным и бессмертным в связи с этой проклятой болезнью. Вы помните, как еще прежде, чем все борцы с сифилисом начали восхвалять Шаудина, они признали, что борьба, в сущности, еще только начинается. Вы помните, что только в самом начале отвратительной деятельности бледного чудовища можно было обнаружить призрачные пробочники; помните, как они потом исчезали, прятались в опасные засады.

Вот где была великолепная возможность для Борде доказать практическую ценность его тонкой реакции крови в борьбе со смертью. Речь шла о болезни, возбудитель которой скрывался внутри зараженного организма, и его не удавалось там обнаружить. Но если он действительно оставался в организме, сыворотка крови его жертвы должна была это показать. Она должна была сенсибилизировать...

Снова на всех парусах Борде двинулся вперед. Некоторым препятствием служила невозможность получения в пробирках чистых культур бледных спирохет Шаудина, но ведь можно воспользоваться тканями больного, в которых они кишат...