Борьба со смертью

Время шло, и когда эти, будто бы здоровые, люди после малярии таинственным образом становились крепче, положительная реакция Вассермана делалась слабее. С течением времени она становилась отрицательной, и если бы она такой и оставалась, это могло бы означать, что и последняя из скрывшихся спирохет погибла... Голос Вагнер-Яурега становится немного громче, звучит торжественно в полумраке его кабинета...

- Во всяком случае ни один из нескольких сотен этих людей, - а прошло уже восемь лет, - не попал в психиатрическую клинику.

И к тому же... оказалось, что эти спасенные люди не так уж страшно рисковали. Еще один пример того, как борец со смертью ничего не может знать наверное - пока он своего средства не испробует. Когда Кирле начинал это лечение, он знал, что многие прогрессивные паралитики внезапно умирают в разгаре припадка малярии. Так погибают 2-3%- Но если безумие все равно вело их к смерти, разве не стоило это средство испробовать?

Но эти, болеющие скрытой формой, еще не лишившиеся рассудка, находящиеся только под угрозой? Может быть...

Что-ж, надо попытаться. И вот Кирле нашел, что для таких больных малярия совсем не так опасна. Хотя температура у них поднималась очень сильно и бывали отчаянные ознобы, но почти все выздоравливали. За все время умерло всего двое...

Теперь уже самый обычный здравый смысл вел Кирле вперед-или, если вдуматься в эту запутанную историю - назад, ближе к самому началу этой отвратительной болезни. Теперь уже Вагнер-Яурегу не приходилось понукать Кирле. И так же, как старый ученый нашел когда-то, что, чем раньше паралитиков заражать малярией, тем лучше результаты, так и Кирле убедился, что, чем раньше разжигал он огонь малярии, - служивший прослойкой между двумя впрыскиваниями нео- сальварсана, - тем надежнее это фантастическое лечение истребляло всякие следы бледного чудовища.

События, разыгравшиеся в Вене, были почти так же неправдоподобны, как мечта Пауля Эрлиха о магическом средстве, - когда он еще надеялся, что одно впрыскивание сальварсана может навсегда изгнать сифилис из организма. Теперь Кирле уговаривал людей, только еще год тому назад заболевших, подвергнуться героической пытке очищения малярийным огнем. Красноречивый, с фанатической уверенностью апостола, он доказывал им, что при лечении этой ужасной болезни врач должен гораздо больше беспокоиться за будущее своих пациентов, чем за их настоящее. Он терпеливо объяснял им, как после заражения спирохеты, проникнув в организм, поселяются там, сверлят его во всех направлениях, отравляют, заползая во все щелки, закоулки... Они заразились - и уже никакое лекарство, даже магическое средство Эрлиха, ни один самый дорогой врач не могут гарантировать им спасения от страшных последствий этой болезни.

Сотни таких больных - это было просто удивительно- согласились ради своего будущего стать на этот тяжелый путь к, может быть, полному излечению. Итак - шесть впрыскиваний сальварсана, потом прививка малярии в больнице и, после нескольких припадков, - снова сальварсан.

Вот и все...

Из двухсот пятидесяти храбрецов, которые прошли этот небольшой курс лечения, все, за исключением трех человек, истребили в себе все признаки сифилиса, доступные научному обнаружению. Даже точнейшая мюллеровская проба на преципитацию [17] - реакция, гораздо более чувствительная, чем реакция Борде-Вассермаиа, не обнаруживала в них ни малейших следов бледного чудовища. Что касается троих не излечившихся, то они все трое, измученные малярией, отказались от последующего лечения теперь уже действительно магическим средством Эрлиха.

Это почти неправдоподобно. В кабинете совсем стемнело, и фигура Вагнер-Яурега казалась призрачной. Из темноты раздавался глуховатый голос привидения. Вот он замолчал. Длинной палкой пошарил наверху, словно старинный фонарщик, отыскивая газовый кран.

Кирле умер в 1926 году. Этот, похожий на цыгана, такой добродушный в своей широкополой шляпе человек ушел слишком рано, не дожив до настоящего успеха своего опасного эксперимента.

С каждым годом результаты этого эксперимента становились все более блестящими. Вот уже 1930 год - восемь лет прошло, и все же ни одного случая возврата болезни у прошедших полный курс лечения. Не появляются даже и сомнительные признаки болезни, которые можно было бы обнаружить с помощью чувствительных реакций крови или спинномозговой жидкости.

И все же мы должны быть осторожны в предсказаниях будущего. Сифилис - самая упорная, самая продолжительная из всех человеческих болезней.

Но каждый уходящий год, в течение которого все эти люди оставались здоровыми, подчеркивает необычайное действие метода Кирле.

Длинная палка Вагнер-Яурега задела газовый кран. Зажегся свет... Старик, больше не кажется призраком. Его рассказ не был сказкой. Самое главное: «Ни один из всех этих людей не попал в психиатрическую лечебницу с диагнозом прогрессивного паралича».

IX