Борьба со смертью

В течение двух, трех, четырех, пяти дней. Они не переставали вливать ее, хотя дыхание было уже еле заметно. Они не останавливались до тех пор, пока можно было уловить хотя бы слабое биение сердца. Они продолжали вливать, если веки хоть чуть-чуть дрожали, и не успокаивались, прежде чем эти люди, приговоренные к смерти и от слабости, уже не поднимавшие головы, снова не открывали глаз. Они стояли около них и давали им печенку, печенку, и еще печенку, и наблюдали, как жизнь возвращается к этим конченным людям, как у них открываются глаза, начинают шевелиться губы, как они, наконец, шепчут, что им немного лучше.

Через неделю они уже сидели и громко просили чего-нибудь поесть. Меньше чем через две недели им уже хотелось гулять.

X

Наконец, в 1920 году открытие Майнота выходит из сумрака первых попыток на яркий дневной свет официальной науки. В том же важном научном обществе веселого Атлантнк-Сити, где Маклед привел в волнение туго накрахмаленные манишки сановников медицины описанием открытия Бантинга, Майнот рассказал о том, как он и Мерфи спасали людей печенкой. Он хотел озаглавить свой доклад «Лечение злокачественного малокровия печенкой». Но его друзья, из осторожности, неразлучной с современной наукой, посоветовали ему изменить это заглавие, и он назвал доклад «Лечение особой диетой»...

К концу доклада по собранию пронесся взволнованный гул...

Как, никто из них не умер?

После доклада Майнот со всех ног бросился к себе в гостиницу, где его ждала жена. «Я кинулся к своим протоколам, я снова пересмотрел их все, - рассказывал позже Майнот,- я еле верил сам, что рассказал им правду».

Майнот дал своему грубо-эмпирическому открытию точнейшее теоретическое обоснование. Вы помните, что и раньше, в страшные дни, когда злокачественное малокровие было неизбежно смертельным, у жертв его бывали периоды улучшения. Вы помните, как Майнот нашел, что в эти короткие периоды появляются в крови обреченных молодые клетки с окрашивающейся в синий цвет внутренней сеткой, - ретикулоциты.

Потом начались чудеса: он стал кормить больных печенкой, и даже прежде, чем у них кровь становилась гуще, как только они начинали чувствовать себя, странным образом, лучше, Майнот подсчитывал число этих ретикулоцитов в их крови, поступавших туда из костного мозга.

И это была математика, - да, да, это было слишком точно, чтобы оставаться медициной. Чем меньше было красных кровяных шариков в крови его пациентов к началу лечения, тем стремительнее возрастало количество ретикулоцитов в течение первых пяти дней усиленного питания печенкой.

Это служило научным доказательством того, что эти несчастные были правы, утверждая, что «чувствуют себя лучше». Это было первым признаком того, что заболевший костый мозг снова брался за выработку крови. Это был сверхточный метод измерения возможных лечебных свойств того или иного заменяющего печенку средства, измерения достаточно быстрого (занимавшего только несколько дней) для того, чтобы жизнь пациентов не подвергалась опасности. Было совершенно необходимо найти такую замену, потому что желудки многих больных не переносили таких количеств печенки, как бы хорошо она ни была приготовлена. А как только они переставали набивать желудок печенкой, - им снова становилось хуже.

Несомненно, что в организме всех больных злокачественным малокровием отсутствует таинственное «нечто», и чтобы получить его, они должны есть печенку, есть не переставая и в огромном количестве.

XI

Открытая Майнотом проба на число ретикулоцитов значительно облегчала поиски заменяющего печенку средства. В несколько дней можно было выяснить, обладает ли та или другая пища, то или другое впрыскиванье возбуждающими кроветворную способность свойствами. Теперь открытием Майнота заинтересовались и настоящие ученые. Эдвин Дж. Кон, профессор физиологического отделения Гарвардского медицинского института, начал исследовать печень, искать, что представляет собою этот таинственный исцеляющий «X». Он нашел, что вместо огромного количества печенки можно пользоваться небольшими дозами экстракта из нее.

Один вид экстракта за другим готовил Кон чисто научными методами, и Майнот с Мерфи пробовали их на своих пациентах. День за днем смотрели они в микроскоп препараты бледной крови этих людей, чтобы установить, заставляет ли тот или другой экстракт работать их больной костный мозг. Они внимательно смотрели, искали этих обнадеживающих ретикулоцитов.

Что было делать с людьми, до того объевшимися печенкой, что они были готовы скорее умереть, чем продолжать ее есть? Это были какие-то муки Тантала наизнанку, это было страшное зрелище...

Кон преподнес им экстракты не слишком невкусные и чрезвычайно целебные; достаточно было принимать ежедневно совсем понемногу, чтобы продолжать жить. Но эти экстракты стоили громадных денег, а ведь всем известно, что в Америке далеко не в каждом супе есть курица.

Что было делать больным, не имевшим средств на ежедневную покупку экстракта, спасающего их от смерти?

Эти мрачные, хотя и не чисто научные вопросы терзали Майнота и Мерфи.