Борьба страстей

На Рождество Симонъ Рустъ ухалъ домой, и передъ отъздомъ вопросъ не былъ разршенъ; посл этого онъ сватался во многихъ семъяхъ на церковномъ остров, и, благодаря извстности его отца, его предложенія были всюду приняты. Но Симонъ ни къ кому не привязывался и до поры до времени считалъ себя вполн свободнымъ. Наконецъ, онъ рискнулъ сдлать предложеніе учительниц пастората, и тутъ Симонъ Рустъ получилъ отказъ. Она была барышня и къ тому же изъ хорошей семьи. Обо всемъ этомъ слышала Фредерикка и очень грустила. Танцы въ ночь подъ Крещеніе были, какъ всегда, назначены въ дом лодочника Іоахима, и Марселіусъ долженъ былъ, какъ всегда, исполнятъ роль хозяина дома. Своевременно были приглашены скрипачъ и тотъ самый Дидрикъ, который такъ искусно плъ и выбивалъ ногами тактъ. Вс парни выбрали себ заране двушекъ, и Фредерикка общала Марселіусу прійти.

Но вотъ къ острову подплыла четырехвесельная лодка. Она была послана сьарымъ рыбакомъ Рустомъ за Фредериккой, чтобъ везти ее на церковный островъ. Въ этотъ вечеръ у него предполагались танцы. Въ одно мгновеніе Фредерикка была готова, она нарядилась по-праздничному.

Марселіусъ пришелъ на пристань и сказалъ ей:- Да, да, теперь, вроятно, ваше дло будетъ ршено?

— Да, теперь этотъ вопросъ ршится, — послдовалъ отвтъ. Во время переправы видно было, что она на что-то ршилась.

Она была радушно принята старымъ рыбакомъ Рустомъ, и вечеромъ, когда начались танцы, она пользовалась большимъ успхомъ среди молодежи церковнаго острова. Но Симонъ, сынъ хозяина дома, шутилъ со всми одинаково и съ каждой въ отдльности, и Фредерикка осталась по прежнему въ неизвстности.

Въ промежуткахъ между танцами гостямъ подавали спиртные напитки и кофе, и старикъ Рустъ выпилъ изрядное количество вина; онъ сидлъ въ удобной и непринужденной поз въ той же комнат съ нсколькими пожилыми рыбаками. Симонъ Рустъ тоже выпилъ нсколько стакановъ вина, чтобы не подумали, что онъ гордится, но онъ не танцовалъ съ двушками-рыбачками, потому что это не приличествовало его званію учителя.

Ночью, когда вс разошлись по домамъ, Фредерикка осталась одна съ Симономъ. Она должна была ухать на слдующее утро. Но даже и теперь Симонъ не выказывалъ по отношенію къ ней большей нжности, чмъ обыкновенно, да и она не была такъ глупа, чтобы считать любовью ласки, данныя ей мимоходомъ.

— Я стою здсь и освжаюсь, — сказала Фредерикка.

— Право, теб не слдовало бы этого длать, — возразилъ Симонъ, — это можетъ имть вредныя послдствія для твоего здоровья.

— Почему открыты ворота сарая? — спросила Фредерикка и указала туда рукой.

Симонъ также не зналъ, почему ворота были открыты.

— Пойдемъ закроемъ ихъ, — сказала она.

И она пошла къ сараю. Ярко горло сверное сіяніе и звзды.

Фредерикка заглянула въ овинъ и сказала:

— Покажи мн, много ли у васъ корму?

Они оба вошли туда.

— Тутъ у насъ одинъ сновалъ, а тамъ другой, — сказалъ Симонъ.

— Гд?

Симонъ ползъ на сновалъ. Фредерикка послдовала за нимъ.

Вскор Фредерикка стала обнадеживать Марселіуса, говоря, что она выйдетъ за него замужъ, и онъ ждалъ этого съ тайной надеждой. Но на маслениц, въ март мсяц, Фредерикка уже больше не сомнвалась и сказала Марселіусу:

— Нтъ, теперь ршено, — Симонъ женится на мн.

«Такъ, такъ», думалъ Марселіусъ.

О лодк онъ больше не говорилъ. Она могла получить ее задаромъ, теперь ему было это безразлично. У него было достаточно времени, чтобы подготовиться къ своей судьб, и въ продолженіе всей весны можно было видть Марселіуса, какъ всегда, спокойно исполняющимъ свою работу. Но мысли его были далеко не прежнія, онъ искалъ уединенія. Дни теперь стали длинне, солнце и теплая погода причинили снгу не мало вреда, такъ что пришлось прекратить спусканіе лодокъ на ледяныхъ глетчерахъ, съ сверной стороны острова. Въ продолженіи двухъ недль лодочники ходили безъ всякихъ длъ. Но зато, когда прошли весеннія бури, и Атлантическій океанъ опять успокоился, лодочники отправились на рыбную ловлю. Въ одну изъ такихъ поздокъ Марселіусъ и его братъ заработали цлую кучу денегъ. Они нашли корабль, носившійся по морю съ поломанными мачтами и безъ экипажа.

Не было никакого сомннія въ томъ, что посл этого событія престижъ Марселіуса сильно поднялся на остров, и такъ какъ онъ ежедневно присматривалъ за старымъ судномъ, стоявшимъ у лодочной пристаііи, то онъ сдлался какъ бы господиномъ покинутаго корабля. Дано было знать датскимъ властимъ, и послднія заплатили за спасеніе судна. Сумма бына очень велика съ точки зрнія жителей каменнаго острова; но люди еще преувеличили эту сумму, и награда достигла чудовищныхъ размровъ. Говорили, что теперь лодочникъ Mapселіусъ хочетъ сдлаться купцомъ и называться Іохимзентагъ.

Однажды онъ пришелъ къ Фредерикк и сказалъ:- Такъ значитъ, ршено, что ты будешь женой Симона?

— Да, — отвтила она, — это ршено.

Она проводила его до дому, при этомъ вязала. По дорог она сказала:

— Если-бъ все было теперь такъ, какъ было раньше, я просила бы тебя похать къ Симону и привезти его сюда. Но вдь теперь ты сталъ большимъ человкомъ, Марселіусъ.