Борьба вопросов. Идеология и психоистория. Русское и мировое измерения

В ходе развития идей Кондратьева на Западе характеристики повышательной (подъем экономики) и понижательной (спад экономики) волн (фаз) цикла уточнялись (хотя те исследователи, которые приняли идею, по-разному объясняли причины и природу «волн» – ср. Й. Шумпетера, У. Ростоу, Э. Манделя, И. Валлерстайна). Так, выяснилось, что во время повышательной волны подъем происходит не во всех секторах экономики, а во время волны понижательной не везде происходит спад, поэтому некоторые предпочитают вместо терминов «повышательная» и «понижательная» волны использовать более нейтральные – «А-фаза» и «Б-фаза». Выяснилось также, что «Б-фаза» имеет не меньшее значение для мировой экономики, чем «А-фаза», представляя собой нечто вроде выдоха, выброса углекислого газа. В целом «А-фаза» – это момент, когда в мировой экономике много монопольных секторов, следовательно, норма накопления выше, отсюда – экономический рост, подъем. «Б-фаза» – это момент «насыщения» рынков избыточной конкуренцией, следовательно, норма накопления ниже, экономика «сжимается», отсюда – экономический спад46.

На рубеже 1840-1850-х годов, когда в жизни Маркса не просто завершился один период и начался другой, а произошел крутой поворот, связанный с переездом в Англию, крутой поворот произошел и в «жизни» мировой экономики – не просто от одного кондратьевского цикла к другому, а от понижательной волны, Б-фазы, первого цикла, к повышательной волне, А-фазе, второго, от спада к подъему. Можно сказать, что в Лондон в 1849 г. герра доктора вынесли кондратьевская повышательная волна и революция 1848 г., и он оказался на острове, да не один, а с Пятницей-Фредом.

Переход от спада к подъему, от цикла к циклу и от фазы к фазе был стремительным. Экономический бум 1850-х, а точнее 1850-1860-х – первый капиталистический бум, в основе которого лежали открытие золота, рост банков в Великобритании, Франции, Германии, США привел к индустриализации мировой экономики и беспрецедентному накоплению капитала в мировом масштабе47.

В определенном смысле «длинные пятидесятые» XIX в. напоминают «славное тридцатилетие» (1945-1975 гг.) XX в. – оба периода являются «А-фазами», оба отмечены беспрецедентной «глобализацией». Правда, «длинные пятидесятые» начались революцией, а «славное тридцатилетие» окончилось революцией (1968), да такой, которая по-своему закрыла эпоху, начавшуюся не только 1945 г., но и 1848 г.

По сути, «длинные пятидесятые» были капиталистическим «большим скачком», завершившимся «Капиталом» Маркса. Понимал ли эту скачковость периода Маркс? Трудно сказать. Скорее, нет – и потому, что трудно понять время, в котором живешь; и потому, что Маркс был занят подготовкой к «Капиталу», а потом – «Капитала», анализируя в основном работы экономистов, писавших до 1850 г.; и потому, что в реальности 1850-1860-х годов он искал и видел теоретическим взглядом то, что хотел найти и увидеть; и наконец, потому, что целый букет событий, политический взрыв своей пылевой завесой должен был осложнить восприятие этой реальности. А «взрыв» был действительно мощным. Мы уже говорили о политическом «миргазме» «длинных пятидесятых». Сейчас имеет смысл вернуться к этому вопросу, поскольку он тесно связан с проблемой кондратьевских циклов, являясь, под определенным углом зрения, ее аспектом.

Н.Д. Кондратьев подчеркивал, что «периоды повышательных волн больших циклов, как правило, значительно богаче крупными социальными потрясениями и переворотами в жизни общества (революции, войны), чем периоды понижательных волн»48. Кондратьев не стал давать (или не смог дать) теоретического объяснения этого явления, или, как он сам выразился, устанавливать причинную зависимость, но лишь зафиксировал некую эмпирическую закономерность или, опять же, по его выражению, «вторую эмпирическую правильность» (первая – изменение техники, обмена, финансов накануне повышательной волны; третья – депрессия сельского хозяйства во время понижательной волны; четвертая – наличие средних циклов в больших циклах)49.