Борьба за Крым (сентябрь 1941 - июль 1942 года)

Отход частей на Турецкий вал не был подготовлен, а сам приказ на отход запоздал. Части начали отход в беспорядке, когда на флангах «висел» противник. В этих условиях приказы хотя и писались, но они либо не доходили, либо опаздывали и не соответствовали обстановке.

Отсутствие глубокоэшелонированной обороны, наступательный характер группировки советских войск привели к тому, что противник, прорвав фронт на участке 63-й горнострелковой дивизии, смог свой тактический успех развить в оперативный.

Черноморское побережье практически не охранялось, что позволило противнику высадить в тыл и без того недостаточно устойчивой 63-й горнострелковой дивизии десант в количестве 200—250 человек и вызвать панику в ее рядах.

В боях (только с 8 мая) Крымский фронт потерял более 150 тысяч человек, свыше 4,6 тысяч орудий и минометов, 417 самолетов и почти 500 танков, 400 автомашин. Это означало жестокое поражение, существенно осложнившее обстановку на южном крыле советско-германского фронта.

Может возникнуть вопрос: в какой степени виноват в происшедшем Л. З. Мехлис?

С большой долей вероятности утверждать, что при той обстановке на Крымском фронте, которую в значительной степени определил своим поведением Л. 3. Мехлис, иного исхода боев трудно было ожидать. По сути абсолютную власть в Крыму получил человек, поднявшийся к вершинам власти в военном ведомстве благодаря не полководческому таланту, а близости к Сталину, незаурядному умению выявлять и искоренять "врагов народа". Постигнув законы классовой борьбы, такие люди убеждены, что уж законы вооруженного противоборства освоить им ничего не стоит. Главное — напор, партийная идейность, твердая уверенность, что "нет таких крепостей, которые не взяли бы большевики".

С этой точки зрения Мехлис был ярким и зловещим представителем 1937 года. Но таким же представителем, только с обратным знаком, оказался другой главный участник крымской коллизии — командующий фронтом Козлов, который, по мнению И. В. Сталина, больше, чем немцев, боялся наделенного почти диктаторскими полномочиями эмиссара из Москвы.

Годы, связанные с репрессиями военных кадров, породили у генерала Козлова (да только ли у него одного?) страх перед стоящими за Мехлисом высокими инстанциями, боязнь ответственности, опасение противопоставить разумное с точки зрения военной науки решение безграмотному, но амбициозному напору представителя Ставки. Истории было угодно свести их, как две половины критической массы в атомной бомбе, на Крымском фронте словно для того, чтобы со всей трагичностью проявили себя последствия беззакония 30-х годов.

Крым поставил на военной и политической карьере Мехлиса крест. Даже Сталин, столько лет благоволивший к нему, вынужден был признать: безграмотность в военном деле, произвол, диктаторские замашки подчас несли даже опасность той системе власти, которую олицетворял собой вождь. И потому последний предпочел хотя бы на время войны отодвинуть «мехлисов» на задний план, давая ход настоящим талантам в военном деле.

Это можно было бы счесть за справедливость судьбы, если бы только за свои деяния Мехлис отвечал сам, один, а не те десятки тысяч советских воинов, что остались навек в крымской земле или пополнили число узников фашистских концлагерей.

4 июня 1942 года Ставка проанализировала причины поражения фронта и затем довела их до действия армии. Основную причину провала Керченской оборонительной операции она видела в том, что командование фронта — Козлов, Шаманин, Вечный, представитель Ставки Мехлис, командующие армиями фронта, и особенно 44-й армии — генерал-лейтенант Черняк и 47-й армии генерал-майор Колганов, обнаружили полное непонимание современной войны.

Директивой от 4 июня Ставка потребовала от командующих и военных советов всех фронтов и армий извлечь уроки из крайне неудачных действий командования Крымским фронтом.

Поражение Крымского фронта было тяжким событием весны 1942 года. Прежде всего оно сказалось на судьбе Севастополя. В течение мая фронт потерял несколько десятков тысяч человек личного состава, почти 3,5 тысячи орудий и минометов, более 250 танков и 400 самолетов. В ходе сражений на Керченском полуострове погибли многие опытные командиры Красной Армии. Захваченную боевую технику и тяжелое вооружение советских войск противник затем частично использовал против защитников Севастополя.

ПАДЕНИЕ СЕВАСТОПОЛЯ (2 ИЮНЯ — 4 ИЮЛЯ 1942 ГОДА)

Между вторым и третьим наступлениями немцев на Севастополь прошло более 5 месяцев.

Это время было использовано севастопольцами для проведения ряда активных частных операций с задачей восстановить утраченное на некоторых участках за время второго наступления немцев положение и для сковывания противника.

Одновременно части севастопольского гарнизона усиливали оборону. Вновь было построено 344 ДОТа, 64 ДЗОТа, 423 пулеметных гнезда с бронированными и бетонными оголовками и большое количество окопов и разного рода заграждений.