Борьба за существование

Глаза ассасина горели нехорошим огнем. В таком пламени просыпается лютая черная злоба, познав которую, человек превращается в озверевшее, лишившееся всякой человечности, существо, не знающее никакой пощады. Нико шагнул было в сторону доктора, но Хилл Билли заступил ему дорогу, схватив за плечи:

- Хорош, блядь! - рявкнул он. - Успокойтесь все.

Мирко на секунду замер, но молоток все-таки опустил. Хоть и с явной неохотой. Режим PvP - поединка завершён.

- Эх, ебнул бы вас, да задание уже принял, - с некоторым сожалением сказал Мирко. - Звиняйте мужики, случайно вышло.

- Случайно с молотком кинулся? - счёл нужным уточнить я.

- Не. Квест принял случайно. С молотком было все намеренно.

Я открыл было рот, но оборвал себя на полуслове. Не мне судить этого человека, на его месте я поступил бы точно также.

От осознания этого факта, злоба на доктора ушла. И я даже проникся к миротворцу некой симпатией. За схожесть характеров, тягу к насилию и "недоброму" чувству юмора.

- Задание? - ошалело переспросил Хилл Билли.

- Не бери в ум, - быстро съехал с темы доктор. - Хватай и потащили.

- Я сам пойду, - решительно запротестовал я, отклеившись от стены и сделав шаг в сторону квартиры. Но тут же потерял равновесие, и кабы две пары рук не подхватили меня - второй раз за вечер встретился бы с кафельным полом лестничкой клетки.

- Конечно, - донёсся до меня насмешливый голос Мирко. - Сам.

- Мусора не приедут? Мы устроили тут такое шоу, - спросил Хилл Билли.

- Мусора? - с удивлением переспросила доктор. - Окстись, человеческий детёныш. Это самая окраина Сельмаша. Полиция приезжает сюда разве что поутру. С наступлением ночи нормы уголовного кодекса здесь не действуют и наступает анархия. Воруй и убивай. Вп соседи к таким концертам привычные. Здесь и похуже вещи случаются.

Так, переговариваясь да переругиваясь, доктор и Хилл Билли втащили меня в квартиру.

- Клади его на стол! - скомандовал доктор.

Дальнейшие события того вечера запомнились мне смутно. Черный туман, вызванный усталостью и кровопотерей, заволок мой разум. Иногда сквозь этот туман проступали моменты донельзя странных споров:

- Клади его на стол!

- Ты сперва бутылки и жранину оттуда смети! - парировал заявление доктора Хилл Билли.

- Ты прав. Антисанитарные условия.

"Эй, блять! Какие такие антисанитарные условия? Идите ка вы нахуй!"

Я обеспокоенно заворочался, и хотел было высказать это реперу и светилу медицины, но язык плохо слушался, и поэтому вместо гневной печи из меня вырвалось бессвязное мычание, и я снова выпал из реальности. Впрочем, ненадолго.

- Он в сознании. Ему бы анестезию вколоть, чтобы не мучался парень от боли.

- Сейчас поищу. Так. Это кончилось. Тут тоже пусто. И эта хуитка кончилась? Надо будет взять ещё. Хорошая штука, забористая. Из анестезии только спирт, но ему сейчас нельзя, иначе кровью истечёт. Ковер мне заляпает.

- Так это ковер? Я думал, это грязь на полу сложилась такими узорами.

- Не нравится - пиздуйте нахуй из моего дома, - невозмутимо парировал Мирко. - Держи тут.

Раздался треск распарываемой ткани. Потом на рану потекло что-то холодное и мерзко шипящее, и я выгнулся дугой. Было такое ощущение, что присохший пластырю резко оторвали от раны.

- Ебла вы бессмысленные! Пуля по касательной прошла! Даже рёбра не поцарапало!

- Я откуда знал? - сбивчиво начал оправдываться репер. - Из него кровь хлестала похлеще чем из поросёнка.

- Потому что у него был адреналиновый шок, ебанат ты тупой! Сердцебиение учащается, и кровь бежит быстрее. Сейчас вон, почти не идёт. Ебаные тупицы! Учите биологию!

- А вторая дырка?

- Сейчас посмотрим! Ага, вторая сквозная. Не страшно. Сейчас промоем, и все будет заебись.

На рану снова полилось что-то мерзко шипевшее.

- Вот так. Ага. Залезь в тот шкафчик, подай мне ту штуку.

- Которую?

- Да вот, блять! Прямо у твоей руки. Ага, эту.

- Зачем?

- У пацана сильная кровопотеря. Это приведёт его в чувство.

В руку воткнулась игла. И я закусил губу, чтобы не заорать. По венам словно заструился кипяток, быстро разлившийся по всему телу. В паху стало жарко, и я невольно дотронулся до спортивных штанов, чтобы проверить, не обоссался ли я. Но ткань была сухая.

- Это нормальная реакция, - успокоил меня Мирко. - Сейчас это пройдёт и тебя попустит.

А в следующий момент я почувствовал, как предательская слабость отступает, и дорога видений вновь выводит меня в мир. Я открыл глаза, покосился на возившегося надо мной доктора, который накладывал повязку на мой бок.

- Готово. Жить будет.

Я слабо застонал и заворочался.

Мирко отошёл от дивана, на котором я лежал, чиркнул зажигалкой и затянулся, задерживая дыхание:

- Шмотье выбросите. Желательно подальше от моего дома, - начал инструктировать он, выпуская из легких густой смолистый дым. - Вот нужный перечень препаратов. Дергаться особо тоже не желательно.

Он снова затянулся и замолчал.

- А сейчас - пиздуйте-ка отсюда. В тюрьме ещё надоели.

- А раненый?

Хилл Билли бросил на меня обеспокоенный взгляд.

- Та хуета, что я ввёл, поставит его на ноги. Так что все в порядке. Ну все, идите отсюда нахуй.