Борьба за существование

Таково общее мнение знающих дело и в то же время научно развитых людей. Нельзя и ожидать, разумеется, чтобы эта сторона конкуренции могла быть подвергнута точной, статистической разработке, но во всех случаях, когда так или иначе приподнимается завеса коммерческой деятельности, приходится наблюдать поступки, несоответствующие принятому в Европе кодексу нравственности. Несколько уголовных процессов за последние годы значительно послужили к разъяснению этого явления. Особенно интересен в этом отношении процесс крупного железнодорожного деятеля в Австрии, барона Офенгейма, человека, о котором бывший министр-президент высказывал на суде «величайшую похвалу», и за которым другой бывший министр не подметил «и следа какого-либо грязного поступка». На суде обнаружилось, что разные бесчестные проделки в высшей степени распространились в мире предпринимателей, как это видно, между прочим, и из следующего отрывка из письма самого Офенгейма. «Мы желаем честно, обходительно и прямодушно провести наше предприятие. Если же мы с их стороны (то есть со стороны влиятельных и сильных лиц) не встретим подобного же взгляда, то они вынудят нас и с нашей стороны перейти в область мошенничества и обмана, и, быть может, ученики превзойдут тамошних великих учителей».

Шмоллер довольно метко, хотя и несколько утрированно, охарактеризовал победителей в современной промышленной борьбе. «Эти люди, - говорит он, - верят только в Деньги и биржу, их единственная добродетель есть респектабельность, то есть случайные обычаи внешней жизни хорошего общества; успех предприятий есть единственное, что они уважают, а материальные наслаждения - единственное, к чему они стремятся». Этот последний признак выбран не совсем полно и верно, все же остальное близко к действительности.

Особенно важны для нас следующие замечания Герберта Спенсера: «Люди самых разных занятий и положений, люди по природе крайне добросовестные, негодующие на унижение, которому они вынуждены подчиняться, - все в один голос выражали нам грустное убеждение, что на промышленном поприще нет возможности сохранить строгую честность. Общее мнение всех и каждого из них - что высоко честный человек должен тут погибнуть». «Для жизни в коммерческом мире, - говорит он далее, - необходимо принять его нравственный кодекс, стоять не выше и не ниже его, - быть не более и не менее честным, нежели все. Тот, кто падает ниже установившегося градуса, изгоняется; тот, кто поднимается выше, сбивается на надлежащую высоту или приводится к разорению». Другие слова, сказанные более трехсот лет назад, очевидно, приложимы и к нашему времени. «Человек, - говорит Макиавелли, - желающий в наши дни быть во всех отношениях чистым и честным, должен погибнуть в среде громадного бесчестного большинства. Из этого следует, что всякий, желающий удержаться, может и не быть добродетельным, но непременно должен приобрести умение казаться или не казаться таким, смотря по обстоятельствам».

Если бы наша задача исчерпывалась указанием на противоречие, в каком находятся априорические выводы теоретиков учения о борьбе за существование с фактической действительностью, то можно было бы ограничиться вышеприведенными замечаниями. Но так как для решения главных занимающих нас вопросов этого недостаточно, то следует постараться проникнуть по возможности глубже в причины указанного результата борьбы между людьми.

Почему так часто и нередко совершенно неизбежно люди в борьбе с другими людьми прибегают к средствам, которые ими же самими признаются не вполне нравственными? В неоднократно цитированной статье Герберта Спенсера мы встречаем соображение, которое значительно поможет нам разрешить этот вопрос. «Сочувствие, - говорит он, - достаточно сильное, чтобы предупредить поступки, немедленно наносящие вред известному лицу, может быть недостаточно сильно, чтобы предупредить поступки, наносящие отдаленный вред лицу неизвестному. Оказывается, - факты подтверждают в этом случае вывод, что нравственные преграды к таким поступкам изменяются сообразно ясности, какой достигает понятие о последствиях известного зла. Человек, который ни за что не согласился бы украсть что-нибудь из кармана другого лица, не задумываясь, подделывает различные товары; человек, которому и во сне не приходилось промышлять фальшивой монетой, принимает смело участие в проделках акционерных банков».