Борьба за свободу

— Рабы не приказывают. Поэтому веди себя тихо и ешь. Понял?

Марк мотнул головой:

— Я не раб. Меня не должно быть здесь. Я хочу поговорить с Порциноном и объяснить ситуацию.

Пизон обернулся к хозяину. Ланиста разжигал костер невдалеке от них. Его мощная фигура склонилась над сучьями, которые он ломал и связывал вместе. Пизон улыбнулся и повернулся к Марку:

— Ну хорошо. Если ты настаиваешь, я приведу его.

— Спасибо, — улыбнулся в ответ Марк.

Пизон подошел к своему хозяину, наклонил голову и пробормотал несколько слов, которых Марк не расслышал. Порцинон повернул голову в сторону Марка и кивнул. Потом выпрямился и направился к закованным пленникам.

— Встань, мальчик, — бесстрастно произнес Порцинон. — Пизон сказал, что ты хочешь поговорить.

— Да, это так, — кивнул Марк, обрадованный тем, что может наконец объяснить свое положение. — Видишь ли, меня похитили и…

Внезапно Порцинон размахнулся и больно ударил Марка по голове, так что у того искры из глаз посыпались. Он зашатался, а после второго удара осел на землю, хрюкнув. Порцинон схватил его за волосы и больно дернул.

— Когда ты говоришь со мной, — прорычал Порцинон ему в ухо, — ты должен называть меня «хозяин». Если в следующий раз ты не сделаешь этого, я выбью тебе зубы. Понял?

— Да, — ответил Марк, все еще оцепенелый от ударов.

Порцинон зверски крутанул его волосы:

— Повтори!

— Да, хозяин.

— Громче, парень!

— ДА, ХОЗЯИН!

Порцинон отпустил его, и Марк повалился на спину, чувствуя ужасную боль в голове. Порцинон склонился над ним, сжав кулаки:

— Это последний раз, когда я милостив к тебе. Кем бы ты ни был раньше, отныне ты мой раб. Моя собственность, с которой я могу делать все, что захочу. Ты будешь звать меня хозяином и немедленно, без вопросов, выполнять все, что я скажу. Это ясно?

— Да, хозяин.

Порцинон прищурился, потом выпрямился и разжал кулаки:

— С меня хватит твоих глупостей. Если я или Пизон еще раз услышим хоть слово о похищении, я так тебя поколочу, что тебя родная мама не узнает.

Он повернулся и пошел к костру. Марк с ужасом смотрел ему вслед. Кто-то потянул его за рукав.

— Вот, — тихо сказал Пелленей, протягивая Марку его еду. — Съешь все. Тебе понадобятся силы. Нам предстоит долгий путь.

XIII

Следующие несколько дней они продолжали идти вдоль берега. Каждую ночь они останавливались, и Порцинон с Пизоном по очереди следили за пленниками. Улучив момент, Марк тщательно проверил обруч на шее и звено, которым его цепь была соединена с другими. Железо было крепкое, и штырь, замыкавший обруч, сидел плотно, так что Марк не сумел расшатать его. В конце концов мальчик понял, что не сможет избавиться от ошейника, пока будет скован с другими. Ему еще представится подходящий момент, когда они придут на место назначения. Как только обруч снимут, он снова подумает о побеге.

Единственным утешением, которое не давало ему впасть в отчаяние, было сознание того, что каждый шаг приближал его к Риму и к генералу Помпею. Ему удалось выведать у Пизона, что школа гладиаторов ланисты находится неподалеку от города Капуя в Кампании, на сто с лишним миль южнее Рима. Марк был уверен, что, если появится шанс убежать, он сможет сам добраться до большого города.

На пятый день они подошли к небольшому городку под названием Вентул, где Порцинон сошел с прибрежной дороги и повел их вглубь материка. Вскоре ровная сельская местность стала холмистой, а потом на западе появились горы. Лето кончалось, и ночи становились прохладнее. Свернувшись клубком на земле и стуча зубами от холода, Марк не мог уснуть. Прошло время, прежде чем усталость и всевозрастающее отчаяние взяли верх и позволили ему забыться на несколько часов.

Все это время в нем кипела злость на Порцинона, и он поклялся всеми богами, что однажды поквитается с этим человеком. Но пока что он старался избегать взгляда ланисты и больше ни разу не посмел прямо обратиться к нему. В самые холодные ночи, когда дорога проходила по вершинам холмов, располагавшихся вдоль «хребта» Италии, Пизон разжигал для них костер.

Когда пленники сидели и грелись у огня, Марк впервые задумался о том, каким образом остальные шестеро попали к Порцинону. Наверное, у каждого была своя история, такая же несправедливая, как и у него. Он повернулся к Пелленею и спросил:

— Как ты оказался рабом Порцинона?

Пелленей с горечью засмеялся.

— Ты хочешь знать больше о жизни раба, парень? В отличие от тебя, римского гражданина, я уже родился рабом, в борделе афинских трущоб. Я рос с несколькими другими детьми, чьи матери работали там. Как только мы подросли, раб, управлявший этим заведением от имени хозяина, выгнал нас на улицу, чтобы мы крали для него драгоценности и другие ценные вещи с рыночных прилавков. Мы еще крали кошельки у богатых жителей города.

Афинянин улыбнулся своим воспоминаниям и снова стал серьезным.