Борьба за троглодитов

Вот заявление, поданное в нашу комиссию А.И.Малютой, бывшим уполномоченным госбезопастности в Ванчском районе, где он проработал шесть лет. Охотники, взбиравшиеся в горы за архарами, кииками и снежными барсами, много сообщали "о существовании каких-то человекообразных существ на большой высоте, в частности в верховьях реки Язгулем, в районе ледника Федченко, и в направлении Бартангского района". "Интересно, что в других районах Памира, за исключением Язгулемского кишлачного совета Ванчского района, о существовании снежного человека я не слыхал". А недалеко от тех мест, на обсерватории ледника Федченко, радиометеоролог Г.Н.Тебенихин в марте 1936 г., по его словам, оказался участником события, "так полностью и не объясненного". Кто-то двуногий поломал рейку близ обсерватории и затем легко уходил по леднику от преследования лыжников в течение нескольких часов, бурый на вид, местами присаживаясь и подпуская преследователей, но не ближе километра, в конце концов спустившись по крутому снежному желобу, сидя на ягодицах и тормозя ступнями. Академик Д.И.Щербаков в 1933 г., проходя из верховья Ванча перевалом в верховья Язгулема, был удивлен следами босой ноги, напоминающей человеческую. Но от следов человека, как и следов медведя, они ясно отличались откинутым в сторону большим пальцем. В 1938 году другой геолог, А.Шалимов, с группой носильщиков-таджиков, на седловине того-же перевала видел указанные таджиками следы "дикого человека", прошедшего здесь совсем недавно, вероятно, смотревшего сверху, как партия поднималась на перевал. "След большого пальца значительно крупнее остальных и оттопырен в сторону". Спутники с такой же полной уверенностью поблизости распознали следы медведя. Все к тем же верховьям Язгулема тят и другие сигналы.

Другой пучок указывает на Южно-Аличурский и Ваханский хребты. Художница М.М.Беспалько лаконично написала А.Г.Пронину: "Видела такое же самое существо 29 июля 1943г. в Аличурской долине", где делала этюды. Важные сведения о следах двуногих существ представлены из тех мест геологом С.И.Проскурко в 1959 г., виртуозным следопытом пограничником А.Грезем в 1960 году.

Но не туда направил отряды экспедиции К.В.Станюкович. Выбранные им маршруты сулили мало. Да вдобавок впереди наших отрядов за несколько дней эти маршруты прошли местные отряды; им пришло на ум для привлечения снежного человека жечь в пути костры. Они пополняли пищевой рацион дичью. На местах привалов мы находили немало стреляных гильз. Население пыталось помочь им, но пастух, сообщивший о своей встрече с гульбияваном, через некоторое время, по словам отчета, "признался", что встречи не было, - видимо, серьез- но поговорили с этим непрошенным зоологом.

Из всех членов комиссии и научного совета я один приехал на Памир - и контролером и участником работы. База экспедиции находилась на ботанической станции Чечекты, где К.В.Станюкович был директором. Разреженный воздух, движения утомляют. Говорят, что Восточный Памир гол, как ладонь. Да, ни одного дерева. Но ладонь с огромными буграми, вздымающимися со всех сторон и напоминающими очертаниями верблюжьи горбы. Ни один пейзаж в мире (кроме, может, Тибета) не делает человека таким маленьким и затерянным, как безлесый, безмолвный, этими гигантскими горбами всхолмленный Восточный Памир.

Случайность ли, что в своей занимательной книжке "По следам удивительной загадки" (М., 1965) К.В.Станюкович перечислил имена всех участников экспедиции, кроме моего (хоть уплатил мне "полевые"): мы не ссорились, я был принят, как дорогой гость, но каждый миг моего присутствия был укором, и не всегда немым. Но К.В.Станюкович был единодержавен. Он не сверял своих решений ни с составленной нами инструкцией, ни с моим отчаянием. Он любил стихотворение о флибустьерах. Я был включен в самый сказочный по впечатлениям, по романтике маршрут - на малодоступное, заключенное в горах, как в цитадели, бирюзовое Сарезское озеро.

Подъемы и спуски верхом по нагромождениям каменных плит и обломков и по крутым осыпям мелкого камня. Рейды на моторке и моторизованном плоту по шестидесятикилометровой глади, никогда до того не носившей на себе человека. Ночев- ки в лагерях, притулившихся на немногих пологих уголках отвесных берегов. Незабываемое, прекрасное путешествие, - не имевшее, увы, серьезного соприкосновения с задачами нашей комиссии.

По возвращении в Чечекты я решил не тратить дальше времени на совершенно бесперспективные разъезды вслепую по горам и долинам и примкнул к единственной, сулившей прогресс, опросно-этнографической группе.