Борьба за трон

Мост, ведущий к дому, был поднят, и все указывало на то, что обитатели Майерскофа намерены защищаться.

Увидав Горнби на другой стороне рва, капитан закричал:

– Спустите немедленно мост. Я имею приказ арестовать Вальтера Кросби.

– Капитана Кросби нет в Англии, – отвечал дворецкий. – Уже более недели, как он уехал во Францию.

– Я имею основания думать, что он здесь, и намерен обыскать дом.

– В таком случае подъезжайте сюда, – возразил Горнби. – Вы уже меня знаете и потому можете быть уверены, что я задам вам жаркую встречу.

– Вы не осмелитесь противодействовать этому приказу! – вскричал Бридж, предъявляя бумагу.

– А вот увидим! Эй, вы, – закричал Горнби своим людям. – Стреляйте в первого, кто вздумает сюда пробраться.

– Вы не смеете так поступать со мною! – в гневе вскричал капитан. – В последний раз говорю вам: опустите мост!

– Попробуйте сами! – отвечал Горнби.

Осмотревшись кругом, капитан Бридж заметил вдали отряд, почти вдвое превышавший его силы и мчавшийся на рысях к Майерскофу. Он еще не успел разобрать, были ли то враги, или подкрепление, как Горнби и его люди подняли громкий крик. Бридж немедленно повернул назад и стал отступать, не задерживаемый прибывшим отрядом. Отряд этот, подоспевший как раз вовремя, был послан, как оказалось впоследствии, сэром Фенвиком. Разумеется, подъемный мост был сейчас же спущен, и спасители были встречены с восторгом и криками радости.

XIII. Суд над якобитами

В первых числах октября в Манчестер прибыла правительственная комиссия, которая должна была судить восемь якобитов, обвиняемых в государственной измене. Заседания ее должны были открыться 20 числа.

Прежде, чем описывать этот замечательный процесс, который в свое время наделал большого шума и сильно повредил министерству, необходимо познакомить читателя с господствовавшим в городе настроением умов.

Манчестерцы смотрели на это дело, как на кровавый поход, задуманный правительством при помощи судей, чтобы погубить несчастных якобитов и конфисковать их имущество. Поэтому общие симпатии были на стороне обвиняемых.

Несмотря на то, что якобитов заточили в тюрьму и таким образом лишили их возможности действовать, тем не менее в Манчестере у них осталось немало друзей, которые напрягали все усилия, чтобы представить это дело публике в надлежащем свете. Для этого они заручились искусным пером Роберта Фергюсона, смелого публициста, напечатавшего открытое письмо к сэру Джону Тренчарду о злоупотреблениях властью, которые позволяют себе министры. Он доказывал, что суд составлен искусственно, путем давления и подкупа, жестоко нападал на главного прокурора и выводил на свет Божий гнусную личность Лента и других свидетелей обвинения.

Широко распространяемые и всюду читаемые памфлеты Фергюсона производили огромное впечатление по всей стране и привлекли к обвиняемым симпатии и вигов и тори, которые чувствовали, что совершается большая несправедливость, и надеялись, что правительству не удастся ее осуществить. Разоблачения Фергюсона вызвали такую бурю негодования, что манчестерцы грозили побить камнями Аарона Смита и его вероломного свидетеля, если они вздумают явиться к ним в город. Они, несомненно, привели бы свою угрозу в исполнение, но главный прокурор был слишком осторожен и не так-то легко было захватить его.

Он приехал в город глубокой ночью, заранее уведомив о своем приезде, и вместе с своим свидетелем поселился в гостинице, где для них были уже приготовлены комнаты.

На другой день к дверям гостиницы был приставлен часовой, другой стоял во дворе. По этому нововведению все узнали, что Смит и его свидетель приехали. Возле гостиницы стала собираться возбужденная толпа, слышались крики и ругательства по адресу приезжих. Хозяин гостиницы, Джо Типпинг, не знал, как от них и отделаться. Лент целый день сидел дома и выходил на прогулку, когда становилось совсем темно, направляясь обыкновенно к мосту через реку Ирвелль.

Во время одной из таких прогулок он и не заметил, что какие-то люди шли за ним следом от самой гостиницы, пока один из незнакомцев не окликнул его. Не успел он оглянуться, как преследователи окружили его со всех сторон. Бежать было невозможно.

– А, негодяй! – вскричал один из незнакомцев, хватая его. – Мы следили за тобою с того самого момента, как ты приехал в Манчестер. Наконец-то ты в наших руках!

– За кого вы меня принимаете, джентльмены? – храбро спросил Лент.

– Мы знаем, что ты не кто иной, как Лент, вероломный свидетель, купленный правительством. Мы не дадим тебе выступить с твоими лживыми показаниями против честных людей, которых собираются засудить на смерть.

– Я докажу только правду, – уверял Лент. – Каким же образом вы можете не дать мне выступить свидетелем?

– Повесим тебя вот на том фонаре, – сказал державший его незнакомец, указывая на фонарь, стоявший посредине моста.

– Неужели вы будете участвовать в этом убийстве? – жалобно спросил Лент остальных.

– Да, да, повесить его, негодяя! – раздалось несколько голосов.