Борьба за жизнь. Записки из скорой

Выйдя на улицу, мы увидели, что там уже везде стояли полицейские. Они жестами призывали нас идти вдоль по дороге в сторону дома, находившегося на полпути к шоссе. В саду у входа в дом также собралось множество полицейских в штатском. Перед тем, как мы вошли внутрь, они рассказали нам, в чем дело. Мужчина ударил свою жену на кухне ножом для разделки мяса. Пока женщина пыталась убежать, он глубоко ранил ее в спину, голову и предплечье. Настоящая кровавая бойня. Но женщина осталась жива.

Нас сопроводили в гостиную, и, проходя по коридору мимо кухни, я увидела мужчину: он сидел за столом абсолютно голый, был закован в наручники, выглядел напуганным и дрожал, оглядываясь на окруживших его полицейских. Несмотря на то, что мужчина только что совершил страшное преступление, я сразу прониклась к нему симпатией. Его взгляд был полон смущения и беззащитности. «Может быть, хозяин дома сошел с ума?» — подумала я.

В гостиной находилась несчастная женщина. Она была раздета и лежала на животе, прикрытая стеганым одеялом, которое на нее накинул один из полицейских. Женщина находилась в сознании, разговаривала с одним из офицеров и даже не плакала. Но посмотрев на нее, я ужаснулась: все вокруг было забрызгано кровью и это наводило леденящий ужас. Муж набрасывался на жену несколько раз и нанес многочисленные удары ножом по всему телу: в голову, плечи, руки. Всего она получила около двадцати ран: некоторые из них были незначительными, едва заметными, другие оказались достаточно глубокими, размером в несколько сантиметров. Через одну из обширных ран на голове можно было видеть просвечивающий белый череп. Из этих порезов так сильно текла кровь, что невозможно было понять, какого цвета была кожа женщины — все вокруг было окрашено в красный цвет. На нас с Джимом, людей, привыкших видеть такое, от чего у обывателей встают волосы на голове, эта картина произвела шокирующее впечатление. От этого мне стало тяжело на душе. Как муж, который жил в одном доме со своей женой и, по-видимому, любил ее, мог совершить такое? Опустившись на колени и разговаривая с Евой (так звали пострадавшую), я была готова заплакать.

— Вам где-нибудь больно? — спрашивала я женщину, стараясь сохранять вежливый тон.

— Нет, не больно, — ответила она. — Пожалуйста, скажите, что с Джо? С ним все в порядке? — спросила Ева немного погодя жалостливым голосом.

— Он не пострадал, — ответила я.

Полицейские уже сообщили мне, что с Джо, 9-летним сыном пострадавшей, все хорошо. Когда все произошло, он был на втором этаже и подумал, что в дом забрались грабители. Мальчик позвонил по номеру 999 и не стал спускаться вниз. Когда он звонил нам, то не знал, что отец напал на мать. Но во всей этой наступившей суматохе никто не сказал женщине, что ее сын не был ранен и находился в безопасности. Как и все матери, она в первую очередь думала о сыне.

Мы с Джимом начали помогать Еве как могли: вытерли глаза, рот и нос от крови, наложили повязки на раны. Затем мы завернули женщину в чистую простыню, накрыли одеялом и понесли к скорой. Полиция закрыла дверь на кухню, так чтобы муж и жена не могли видеть друг друга, а также ужасные последствия нападения мужчины. Включив мигалки и сирены, мы быстро довезли пострадавшую до больницы и передали ее хирургам. Там Еву отправили в операционную зашивать раны. Докторам придется очень потрудиться, чтобы вернуть женщине нормальный вид.

На этом наша часть работы была закончена. Но эта история не из тех, о которых быстро забываешь в суматохе дел. Чтобы легче пережить увиденное и морально восстановиться, мы с Джимом обсуждали эту историю, пока ехали на скорой, и пришли к общему выводу, что женщине очень повезло. Полиция приехала всего через несколько минут после того, как сын Евы позвонил в службу экстренных вызовов.

— Джим, представляешь, что бы могло случиться не окажись сына рядом? — спросила я.

— Да, хорошо, что он был дома и, слава богу, мальчик не видел всего этого ужаса и не пострадал сам, — напомнил мне коллега.

Позже в тот же день, снова вернувшись в больницу, я везла Еву из операционной в палату. Она сидела в кресле-каталке: все ее тело и лицо были перевязаны бинтами, отчего женщина напоминала египетскую мумию, у которой были видны только глаза, нос и рот. Я представилась, и мы немного поговорили. До этой беседы я думала, что пациентка в течение долгого времени была жертвой домашнего насилия.

— Ваш муж когда-нибудь был груб с вами? — спросила я.

Слова, прозвучавшие мне в ответ, я буду помнить всю жизнь.

— Дорогая, мой муж — самый милый и добрый человек, которого я когда-либо встречала. До сегодняшнего случая он не только никогда не бил ни меня, ни сына, но даже не угрожал нам.

— А что произошло? — спросила я, еще не вполне осознав смысл предыдущего ответа.

— Я не знаю, — грустно ответила Ева. — Он никогда раньше не вел себя так, с ним действительно что-то случилось. Я так волнуюсь о нем.

Как это ужасно слушать. Вместо того чтобы беспокоиться о себе, женщина переживала за человека, от рук которого она чуть не погибла.