Бордель на Розенштрассе

Он вздохнул. «Вы показались мне благородным человеком. У вас нет никакой болезни?» Я отрицательно покачал головой. «Никакой». Он закусил нижнюю губу, и его голубые глаза пристально взглянули на меня. «Цена будет высокая, кроме того, я поставлю и другие условия». Вот так начался торг о чести его дочери. Джина слушала нас, не оскорбляясь, полностью доверяя своему отцу, который, впрочем, оказался одним из самых честных и здравомыслящих людей, которых я когда-либо имел удовольствие встречать. Мы договорились о цене, которая, как он сказал, была высокой, ведь он знал исключительность и ценность того, что продавал. Он просил меня подготовить Джину, не набрасываться на нее сразу и не допускать безрассудных выходок. Второе условие было куда труднее. Мне нужно было наслаждаться этой юной девушкой здесь же, в подвале, причем в присутствии отца, который хотел убедиться, как он сказал, что ей не будет причинен вред. «Кроме того, синьор, — признался он, — я лишен большей части удовольствий, и испытывать приятные ощущения через вас будет для меня большой радостью». Желание, которое внушала мне девушка, было так велико, что я в конце концов уступил всем его просьбам. Было решено, что я вернусь утром следующего дня с деньгами. Я предложил доставить новые постельные принадлежности. Мне не хотелось завладеть своим приобретением в столь ужасающей грязи. Он сказал мне, что он может превратить этот подвал в волшебный дворец, если таково будет мое желание и если я все эти услуги оплачу и они станут впоследствии его собственностью. Оговоренная цена соответствовала сроку продолжительностью в двадцать четыре часа. Если я пожелаю остаться дольше, необходимо будет доплачивать. Я согласился и с этим. Мы спросили у Джины, согласна ли она с такой договоренностью, и она ответила, что всем обязана своему отцу и сделает так, как он считает нужным. Как я догадывался, старик очень дорожил ею, и эта сделка позволила бы ему сохранить дочь под своей защитой, кроме того, они оба извлекут выгоду, не боясь чрезмерного потрясения при дефлорации. Я вернулся на следующий день, привезя с собой лампы, мебель и целую кучу различных предметов, которые должны были улучшить условия подвала. Два носильщика, которых я нанял, все быстро расставили.