Борей

– Но так же нельзя, – возмутился Василий Добров, – мы должны заранее планировать действия!

– Я лесовик, а не горожанин, – спокойно ответил Борей Микулович, – а мы, лесовики, никогда не придумываем заранее что-либо, ибо опыт нас учит принимать решение, исходя из сиюминутных обстоятельств, а не пытаться заранее определить, какие они будут. Загад не бывает богат. Знаете такую поговорку?

– Нет, – буркнул в ответ командир горожан.

– Если объяснять, то это значит, что обстоятельства при приземлении могут быть такими, к которым мы не готовы.

– Но основы-то мы можем предугадать или расписать возможные действия при разных вариантах приземления!

– Хорошо, – вздохнул Борей, понимая, что горожанина не переделаешь и ему проще дать то, что он хочет, чем объяснять, почему это бессмысленно, – тогда задача для ваших бойцов после приземления будет следующая: осмотреть окрестность после выхода из корабля, после чего занять круговую оборону.

– А что будут делать ваши лесовики? – поинтересовался Василий.

– То, что у них лучше всего получается, – проводить разведку местности. У нас для этого и охотники с собой имеются.

– А кто будет разбивать лагерь и устанавливать оборудование?

– Какой ты шустрый, Василий Добров, – вздохнул Борей Микулович, – это, брат, уже после того будет, как мы вылезем из транспорта и разведаем обстановку вокруг. Пока что данные о месте, куда мы прибудем, строятся на информации, принесенной разведчиками, и то не нашими, а псевдовскими или иродовскими – как тебе больше нравится. Я к такой информации отношусь с крайней долей подозрительности, поэтому все придется проверить самим. Согласен?

Василий почесал затылок.

– А что будут делать те двое? – кивок в сторону двух ведунов.

– Эти? Эти будут с местными договариваться.

– С кем? – не понял Василий.

– С волколаками и другой шушерой, с псевдами, ибо летим мы в места, человеком почти нехоженые, – объяснил Борей.

– А, – понимающе кивнул горожанин.

И тут корабль тряхнуло, а потом еще раз. На двойную воздушную яму это не было похоже.

– Что происходит? – это был риторический вопрос, который Борей обязан был задать вслух, но те, кто были рядом, не могли ответить на него заведомо.

– По борту Змей Горыныч! – крикнул лесовик, сидящий у иллюминатора.

– И тут по борту Горыныч! – ответили горожане с другого борта «птицы».

Борей встал и направился в кабину. Можно было связаться с пилотами по рации, но в нештатной ситуации они вряд ли будут отвечать на вызов. Так проще. Когда Борей вошел в рубку, на табло в салоне зажглась надпись «Пристегните ремни». И тут же «птица» сделала кульбит в воздухе. Кто не успел выполнить приказ, написанный на табло, сделал не одно сальто по салону. Благо весь экипаж был облачен в бронекостюмы и сильных неприятностей для здоровья ни у кого не случилось. Зато кувыркающиеся выполнили приказ моментально, как только корабль пришел в стандартное положение.

– Что случилось? – спросил Борей, войдя в рубку и сделав по ней не полное сальто, ибо успел схватиться за поручень рядом с дверью.

– Нас атакуют два Горыныча, – был ему ответ из уст первого пилота.

– Незрелые юнцы? – поинтересовался воевода.

– Наоборот, у одного пятнадцать голов, у другого – семнадцать.

– Умудренные старцы?

– Взрослые особи, в самом расцвете сил, видимо, с огромным жизненным опытом, – ответил пилот, – я знаю, я с такими в бою сталкивался.

– Может, поиграть хотят? – в вопросе Борея теплилась толика надежды.

– Это одноголовые играют, ну трехголовый еще может, а с пятнадцатью головами хоть в одной да разум будет, – буркнул пилот.

Кабина транспортника была прозрачна – специально для лучшего обзора пилотов. В боевых действиях такие корабли участие если и принимали, то только десантно-транспортные суда, с поддержкой штурмовых и истребительных вертолетов. В этот раз решили отказаться от этого, так как Древослав сам организовал эту экспедицию, и его Горынычи, как и птицы Рока, должны были быть лояльны к пролетающим мимо людям.

Борей вынырнул из кабины обратно в салон и воззрился на двух ведунов.

– Почему ваши Горынычи нападают на нас? – рявкнул он, не называя имен и званий, но оба оппонента поняли, к кому воевода обращается.

Ведуны отличались друг от друга, словно и не были из одного логова. Скорее всего, до отречения один из них был горожанином, а второй лесовиком, но теперь это было неважно, хотя разница в бронекостюмах была налицо. Оба носили бронекостюмы для чародеев и колдунов, которые были чем-то средним между легкими и средними доспехами воинов, обеспечивающими максимальный выход психофизиологических сил обладателя. Сейчас между ведунов было модно заводить миньонов из числа мелкой нечисти, которые помогали сохранять и расходовать силы, но эти двое были не из этого числа.