Борей

– Я ничего не предлагаю, – всплеснул руками Борей, как это ни трудно и ни удобно было сделать в доспехе, – я понимаю в караульной службе чуть-чуть, ибо занимался этим в Китеже, и знаю, что оголять периметр нельзя и разбивать группы нельзя, но другого выхода у нас нет. Если бы я мог послать в Город за подмогой, я бы это сделал, но, увы, мы изолированы от наших родных домов и помощи ждать неоткуда. Тут или подстраиваться под обстоятельства, или держаться старых привычек, но скрежетать зубами от бессилия.

– Понятно, – обреченно молвил Борис, – разрешите идти?

– Я услышал ваши слова богатырь, – успокаивающим тоном произнес воевода, – я постараюсь решить вашу проблему, но не вот прямо сейчас, в данный момент. Идите.

Нужно было что-то делать. Борей это понимал. Холод уменьшал выносливость людей и их работоспособность. Все, что в обычных условиях человек мог сделать за день, тут он делал за два, а то и за три дня. Из этого следовал вывод: людей нужно втрое больше. А откуда их взять?

– Василий Добров, – связался Борей с главой горожан, – зайдите в мою палатку, пожалуйста.

Такой же вызов получил Ньял, старший из ведунов. Палатку для командира поставили в первые часы после приземления. Нужно же было где-то производить собрания, не на открытом же воздухе. А на корабле не хотелось. Корабль – пока единственное место, которое снабжалось теплом от аккумуляторов, кои подзаряжали генераторы, и тратить это тепло на собрание и тому подобное было преступлением. На корабле люди спали ночью и отдыхали между патрулей и рейдов, все остальное время они проводили на свежем, морозном, лютом воздухе. Тепло жалели, так как источников его было немного, да и автоматические фабрики еще не развернули, чтоб для людей сделать жилые и рабочие боксы, а также возвести бокс для собраний.

– Итак, судари мои, – упер руки в стол, стоящий за ним Борей, – у нас проблемы.

– Какие из этих проблем вы имеете в виду? – изогнул бровь в вопросе Ньял.

– Нехватку людей для караула и разведки.

– А эти, – вздохнул ведун, – я уж думал, что-то серьезное произошло.

– А это разве несерьезно? – удивился сказанному Борей. – Это, на минуточку, наша безопасность!

– Так делайте из двадцати человек не четыре пятерки, а, например, пять четверок, а можно добавить одного бойца и сделать семь троек. Вокруг никого и вряд ли что-то сильно изменится в ближайшие дни, а то и недели. Если тут и обитали когда-то живые существа, падение нашего корабля их распугало надолго.

– Сделать из пятерок четверки? – возмущению Василия Доброва не было пределов. – Тройки, семерки? Да что вы понимаете, ведьмак?! У вас там под командованием вашего Кощея ум за разум зашел? Вот своих псевдов у себя там на тройки и четверки делите! Вы знаете, сколько занимает выучить бойцов действовать в пятерках? Их учат с детства! Это заложено в их крови! Вы, что ли, переметнувшийся ренегат, напишите им новый устав по тройкам и четверкам?

Ньял начал вскипать.

– Я не ренегат! – процедил ведун полушепотом. – Да, я перешел в той войне на другую сторону, но и обратно не вернулся, когда вы победили. Каким бы ни был Кощей, он открыл нам, колдунам и чародеям, другие грани реальности, которые непонятны простым людям. Если еще раз назовешь меня предателем…

На ладони Ньяла начал свой яркий восход маленький белесый шарик, источающий вокруг себя небольшие электрические всполохи.

– Ну, попробуй, – проговорил Василий, спокойно доставая привод и нацеливая его в лоб ведуна. – Испытаем, что быстрее убивает людей?

– Отставить! – рявкнул Борей. – Убрать оружие и прекратить свои психофизические воздействия! Мы здесь собрались не выяснять, кто есть, кто, и не бередить старые раны с обидами! А ну-ка, пожали друг другу руки!

Противостояние горожанина и ведуна продлилось еще минуту, после чего быстро, как и появился, исчез шар на ладони Ньяла. Затем медленно опустился привод.

– Прости, – протянул Ньял руку Василию, – я не знал, что изменение численности в группах горожан ты воспримешь так болезненно.

– Я тоже чуть превысил разумное, когда назвал тебя перебежчиком и ренегатом, – так же медленно, как и убирал привод, произнес глава горожан и пожал протянутую ладонь оппонента.

– Мы с рождения чтим Дисциплину, – ответил Добров, – а она не предусматривает изменения в уставе даже в экстремальных условиях. Перейти на четверки или тройки для нас – крушение всех основ.

– Мне кажется, мы все скоро увидим крушение наших основ.

– Насчет разделения на тройки и четверки, – проговорил Борей, – лесовики не лучше, дорогой Ньял. Это только, кажется, что мы сражаемся кучкой, без жесткого устава и нам все равно, сколько человек в отряде. Мои люди тоже всасывают умение сражаться в пятерках с молоком матери, только тренируются они не на основе общего устава, а изучают слитность действия в команде. Поэтому они могут воевать отдельными отрядами и использовать инициативу, но вот разделить их по четверкам или тройкам не получится. Но нам позарез нужно найти откуда-то людей. Вопрос: откуда?

– Снять с других работ? – спросил Ньял.

– Как снять с работ? – хором произнесли Василий и Борей.