Борис Ельцин. Воспоминания личных помощников. То было время великой свободы…

Еще будучи в Новосибирске, Алференко опубликовал убедительную статью о социальных изобретениях, рождающихся в недрах народа, но совершенно экономически не защищенных. «Хорошо бы, – развивал дальше свою мысль Алференко, – создать фонд социальных изобретений»… И как часто бывает, этой публикацией господин случай распорядился по-своему. «Комсомольская правда» со статьей Алференко попала на глаза Раисы Максимовне Горбачевой, и та, увлекшись проектом новосибирского ученого, обратила на проблему внимание своего супруга. Михаил Горбачев поддержал идею создания фонда. Так судьба фонда и самого Алференко, по существу, была решена. Ученого пригласили в Москву, и он, не откладывая, прибыл в столицу. А затем при содействии заместителя директора одного из московских НИИ Виктора Ярошенко и обозревателя газеты «Комсомольская правда» кандидата экономических наук Павла Вощанова начал создаваться Фонд социальных изобретений. Параллельно с ним формировался так называемый Институт парламентских связей, генеральным директором которого стал Виктор Ярошенко. Впрочем, все еще было на бумаге, когда зародилась идея «свозить» Ельцина в США. Не без помощи Программы советско-американских обменов Института «Эсален». Представителем его был некий Джим Гаррисон, контакты с которым у Алференко, по-видимому, были давние.

Когда я встретился с Алференко, Вощановым и Ярошенко, то поинтересовался у них: что собой представляет Фонд социальных изобретений, кто собирается оплачивать поездку в США, кто организует билеты, перелеты, содержание и прочие тонкости предстоящего путешествия? И эти люди меня заверили, что все будет организовано на высоком уровне и с материальными выгодами для Ельцина. Речь шла о том, что Борис Николаевич без особых проблем прокатится по Америке, кое-где выступит с лекциями, за что и получит неплохой гонорар. Ибо Америка – такая страна, где каждое слово чего-то стоит, а тем более слово такого деятеля, как Ельцин.

Узнав условия поездки, Борис Николаевич сначала категорически отказался участвовать в таком «коммерческом турне». Но затем, прояснив ситуацию с платными лекциями, согласился на гонорары, в надежде использовать их не только для собственных нужд, но и на покупку одноразовых шприцев для наших больниц.

Когда программа визита в США была в общих чертах готова, мы всей нашей командой (из пяти человек) собрались на совет. Один из вариантов программы я отдал на рассмотрение Борису Николаевичу, и он его как следует скорректировал, ибо понимал, что справиться со столь загруженным расписанием у него просто не хватит сил. И уже сокращенную и согласованную программу я передал в руки Алференко, который заверил меня, что все наши замечания американской стороной будут учтены.

Поставили в известность посла США Д. Мэтлока, который за день до нашего вылета в Нью-Йорк прибыл в гостиницу «Москва». Его принял Ельцин, беседа продолжалась около часа. Г-н Мэтлок – весьма интеллигентный политик, дипломат высшей квалификации, пользующийся большим авторитетом в Белом доме. Борис Николаевич попросил его посодействовать в организации встречи с Президентом Бушем. Мы тогда еще не знали, что собой представляет Институт «Эсален» и кто такой Джим Гаррисон. Правда, Мэтлок знал Гаррисона, но зато мы не ведали, каков представительский уровень этого джентльмена. А зря не удосужились поближе познакомиться с человеком, от которого во многом зависело качество визита в США.

Как бы там ни было, Мэтлок пообещал содействовать встрече Ельцина с Бушем, но предупредил, что, дескать, визит у вас, господин Ельцин, неофициальный и потому питать большие надежды на встречу с

Президентом Америки не стоит. Он недвусмысленно дал понять, что главе Белого дома будет затруднительно встречаться с человеком, который находится в откровенной оппозиции к Горбачеву и является сопредседателем Межрегиональной депутатской группы, которая тоже идет вразрез с политикой «апостола перестройки». Для Ельцина же встреча с Бушем была принципиальным моментом. Однако американцы в то время еще азартно увлекались «преферансом» Горбачева, стараясь не задеть его легкоранимое самолюбие.

И когда каждый день визита в США был продуман, когда все детали были оговорены, а билеты куплены, мы выехали в Шереметьево и в элегантном «Боинге» устремились в сторону Атлантики.

Летели мы высшим классом. Настроение у меня было прекрасное, хотя не совсем верилось в происходящее: вот я, Левка с Красной Пресни, чьи родители умерли, так и не познав человеческой жизни, лечу в великолепном самолете в неведомую для меня Америку. И не просто лечу в Америку, а сопровождаю замечательного человека, которого бесконечно уважаю… Нет, мы направляемся на Американский континент отнюдь не как туристы: США должны близко познакомиться с этим выбирающимся из небытия политиком.