Борис и Глеб

Но борьба не была окончена. Бурицлав опять пришел в Гардарики «с большой ратью и многими злыми народами». Тогда Ярицлейв поручил Эймунду убить брата Бурицлава, но сделал это в уклончивой форме, сказав: «Не стану я ни побуждать людей к бою с Бурицлавом конунгом, ни винить, если он будет убит». Эймунд «позвал к себе Рагнара, родича своего, десять других мужей, велел оседлать коней, и выехали они из города двенадцать вместе, и больше ничего с ними не было. <…> Выехали они, снарядившись, как купцы, и не знали люди, что значит эта поездка и какую они задумали хитрость. Они въехали в лес и ехали весь тот день, пока не стала близка ночь. Тогда они выехали из лесу и подъехали к большому дубу; кругом было прекрасное поле и широкое открытое место. Тогда сказал Эймунд конунг: “Здесь мы остановимся. Я узнал, что здесь будет ночлег у Бурицлава конунга и будут поставлены на ночь шатры”. Они обошли вокруг дерева и пошли по просеке и обдумывали — где лучшее место для шатра. Тогда сказал Эймунд конунг: “Здесь Бурицлав конунг поставит свой стан. Мне говорили, что он всегда становится поближе к лесу, когда можно, чтобы там скрыться, если понадобится”. Эймунд конунг взял веревку или канат и велел им выйти на просеку возле того дерева, и сказал, чтобы кто-нибудь влез на ветки и прикрепил к ним веревку, и так было сделано. После этого они нагнули дерево так, что ветви опустились до земли, и так согнули дерево до самого корня. Тогда сказал Эймунд конунг: “Теперь, по-моему, хорошо, и нам это будет очень кстати”».

Эймунд, переодевшись нищим, пробрался в стан Бурицлава и всё разведал. Теперь можно было действовать наверняка. «Эймунд конунг разделил своих мужей; шесть человек оставил в лесу, чтобы они стерегли коней и были готовы, если скоро понадобится выступить. Пошел тогда Эймунд с товарищами, всего шесть человек, по просеке к шатрам, и казалось им, что трудностей нет. Тогда сказал Эймунд: “Рёгнвальд и Бьёрн и исландцы пусть идут к дереву, которое мы согнули”. Он дает каждому в руки боевой топор. “Вы — мужи, которые умеют наносить тяжелые удары, хорошо пользуйтесь этим теперь, когда это нужно”. Они идут туда, где ветви были согнуты вниз, и еще сказал Эймунд конунг: “Здесь пусть стоит третий, на пути к просеке, и делает только одно — держит веревку в руке и отпустит ее, когда мы потянем ее за другой конец. И когда мы устроим всё так, как хотим, пусть он ударит топорищем по веревке, как я назначил. А тот, кто держит веревку, узнает, дрогнула ли она от того, что мы ее двинули, или от удара. Мы подадим тот знак, какой надо, — от него всё зависит, если счастье нам поможет, и тогда пусть тот скажет, кто держит веревку, и рубит ветви дерева, и оно быстро и сильно выпрямится”. Сделали они так, как им было сказано. Бьёрн идет с Эймундом конунгом и Рагнаром, и подходят они к шатру, и завязывают петлю на веревке, и надевают на древко копья, и накидывают на флюгер, который был наверху на шесте в шатре конунга, и поднялась она до шара, и было всё сделано тихо. А люди крепко спали во всех шатрах, потому что они устали от похода и были сильно пьяны. И когда это было сделано, они тянут за концы и укорачивают тем самым веревку, и стали советоваться. Эймунд конунг подходит поближе к шатру конунга и не хочет быть вдали, когда шатер будет сорван. По веревке был дан удар, и замечает тот, кто ее держит, что она дрогнула. Говорит об этом тем, кто должен был рубить, и стали они рубить дерево, и оно быстро выпрямляется и срывает весь шатер конунга, и [закидывает его] далеко в лес».

Еще вечером, обходя стан Бурицлава, «Эймунд конунг хорошо заметил <…> где лежит в шатре конунг, идет он сразу туда и сразу же убивает конунга и многих других. Он взял с собой голову Бурицлава конунга. Бежит он в лес и его мужи, и их не нашли. Стало страшно тем, кто остался из мужей Бурицлава конунга при этом великом событии, а Эймунд конунг и его товарищи уехали, и вернулись они домой рано утром. И идет Эймунд к Ярицлейву конунгу и рассказывает ему всю правду о гибели Бурицлава. “Теперь посмотрите на голову, господин, — узнаете ли ее?” Конунг краснеет, увидя голову».

По поручению Ярицлейва Эймунд и его спутники погребли убитого: они вернулись в стан, оставленный разошедшимися в страхе воинами Бурицлава, отыскали тело, приставили к нему голову и повезли хоронить.

Но неблагодарный и скупой Ярицлейв задерживал жалованье норманнам Эймунда, делая это уже не в первый раз. И тогда Эймунд и его люди перешли на службу к Ярицлейво-ву брату конунгу Вартилаву. Когда между Вартилавом и Ярицлейвом начался раздор, норманны похитили жену Ярицлейва Ингигерд и привели к своему новому господину. Тогда Ярицлейв был вынужден заключить мир: он оставил себе Хольмгард-Новгород, но уступил брату Кэнугардкиев. «А Палтескью и область, которая сюда принадлежит», щедрый Вартилав в награду отдал Эймунду.

В тексте «Эймундовой саги» сказано, что она составлена по рассказам самих воинов Эймунда. Но господствует мнение, что этот текст относится к концу XIII века^{457}.[137]