Борис Немцов. Слишком неизвестный человек. Отповедь бунтарю

Осенью 1996 года политическая жизнь в стране сильно изменилась. Граждане поняли, что Ельцин – это снова надолго, а до ближайших выборов в Госдуму оставалось еще три года. После подписания Хасавюртовских соглашений война в Чечне тоже вроде как закончилась. Таким образом, интерес к политике в России стал быстро спадать, наступала эпоха своеобразного ельцинского застоя. Ну или стабильности, тут уж как кому нравится. Политическая борьба теперь снизошла до уровня региональных и городских выборов. Этот факт отразился и на бурной деятельности губернатора Немцова. Он практически прекратил критику президента и федеральных властей. Причем случилось это настолько заметно, что в СМИ Бориса Ефимовича даже стали называть «карманным губернатором Кремля». Если раньше по каждому вопросу и событию в жизни страны Немцов имел свою собственную и оригинальную точку зрения, то теперь он все чаще стал просто повторять официальную точку зрения Кремля. В частности, когда 17 октября был отправлен в отставку секретарь Совета безопасности Александр Лебедь, которого еще недавно, по словам того же Немцова, «нельзя было снять», он лишь прокомментировал, что «мужика по-человечески жалко», но в остальном повторил то же, что сказал перед этим Ельцин. «Политику импровизационного стиля, Б. Немцову, по-видимому, уже выслан из Кремля губернаторский мундир нового покроя, сильно стесняющий свободу действий в определенных направлениях», – писали «Нижегородские новости» в начале ноября.

Немцовскую губернию тем временем сотрясали массовые забастовки. «700 учителей Кулебакского района, объявивших 18 ноября о бессрочной забастовке, к работе пока не приступили, – писали „Нижегородские новости“. – И хотя 20 ноября преподаватели двадцати общеобразовательных школ района получили зарплату (сельские – за сентябрь, городские – за вторую половину августа и аванс за сентябрь), вопрос – продолжать забастовку или отменить – окончательно не решен. Директор областного Департамента образования Н. Бармин на встрече в Кулебаках выслушал претензии и новые требования бастующих. А говорили ему следующее. Выплата денег учителям производится только после очередных акций протеста или сообщений о будущих голодовках, это во-первых. На дворе – конец осени, но даже об октябрьской зарплате речь ни на каком уровне сегодня не ведется, это во-вторых». Ко всему прочему, глава администрации района Козлов, получив миллиард на зарплаты учителям, распорядился им по своему усмотрению. То есть равномерно поделил деньги между всеми бюджетниками. Аналогичная ситуация была и в других районах области. Так, в Дзержинске преподаватели техникумов, училищ и лицеев в течение осени провели целую серию стачек, голодовок, забастовок и митингов. Вследствие чего учебный процесс в городе химиков был практически сорван. В профессиональном училище № 49, готовившем будущих трактористов, сварщиков и аппаратчиков химических производств, из 40 преподавателей и мастеров работали лишь пятеро, в основном пенсионеры. Остальные требовали положенную зарплату, а также выплату на методлитературу, которую в Дзержинске не давали с начала 1995 года. Учащиеся училища, в свою очередь, не получали положенных пособий на питание. В заведение лично приезжал заместитель областного Департамента образования Владимир Лазарев, пытавшийся задобрить педагогов очередными обещаниями, но его просто освистали.

В этих условиях Немцов решил возродить далеко не новую идею, успешно применявшуюся еще при царе Александре III, а затем при советской власти. А именно наполнить бюджет так называемыми «водочными деньгами». Схема оказалось незамысловатой – обязать всех торговцев спиртным покупать за деньги лицензию на продажу водки и заставить их реализовывать только «официальную» продукцию. При этом тех, кто нарушал правила, лицензии лишали, а всю конфискованную продукцию продавали уже по государственным контрактам. Кроме того, областная администрация начала выпуск собственных акцизных марок, которые надо было клеить как на бутылки, произведенные внутри региона, так и на ввозимую продукцию. Попутно в СМИ началась массированная кампания о вреде паленой водки. За счет этих мер уже в ноябре поступление акцизных доходов выросло на 40% по сравнению с сентябрем, при этом было отозвано 97 лицензий и конфисковано 37 тысяч бутылок водки, которые потом тоже продали. Однако «водочные деньги» все же не могли компенсировать потери от неплатежей крупных предприятий. К концу года в список злостных неплательщиков попали «Нижновэнерго» и «Волготрансгаз», конторы не бедные, которые вместо реальных денег предпочитали расплачиваться исключительно «взаимозачетами».