Борис Щербина

Нет, муза сибирских поэтов, писателей, публицистов не спала. О строителях гидростанций, железных дорог, новых городов писали Александр Вампилов, Валентин Распутин, Вячеслав Шугаев — называем имена, хорошо известные российскому читателю. В послесловии к сборнику рассказов и публицистики А. Вампилова «Белые города», увы, посмертному, В. Распутин писал: «Кажется, главный вопрос, который постоянно задает Вампилов: останешься ли ты, человек, человеком? Сумеешь ли ты превозмочь все то лживое и недоброе, что уготовано тебе во многих житейских испытаниях, где трудно стали различимы даже и противоположности — любовь и измена, страсть и равнодушие, искренность и фальшь, благо и порабощение…»

Борис Евдокимович внимательно следил за творчеством молодых авторов, помогал иркутским литераторам вырваться из тесных рамок «Новой Сибири» — хорош альманах, но всего два номера в год. При его непосредственном участии — без обкома партии это было невозможно — создавались журналы «Ангара» и «Сибирь».

Лишь спустя много лет увидели свет «Записные книжки» Александра Вампилова. Цитируем по иркутскому изданию 1997 года:

«В Грузии. В книжном магазине.

— Нет у вас абхазских сказок?

Грузин-продавец:

— А разве абхазцы могут что-нибудь написать?»

«Черёмушки — каменный колхоз».

«В 25 лет еще рано оглядываться, но уже поздно нестись сломя голову.

— Чепуха».

«Чрезмерная святость, как и фанатизм, всегда ведут к изуверству».

«Человечество родит примерно одинаковое количество гениев и знаменитых убийц. Последние века эта пропорция нарушена и появляются гениальные убийцы».

И еще один штрих из биографии будущего писателя и драматурга, так горько и рано ушедшего из жизни. Валентин Никитич Вампилов писал жене, Анастасии Прокопьевне, в роддом: «Я уверен, что все будет хорошо. И вероятно, будет работник — сын, и боюсь, как бы он не был писателем, так как во сне я все вижу писателей. Со Львом Николаевичем Толстым искал дроби, во сне пил водку с Максимом Горьким и целовал его в щетинистую щеку… У меня, знаешь, вещие сны».

По Союзу шел тридцать седьмой год. Газеты тех дней называли его «пушкинским». А учителя Вампиловы своего мальчика назвали Александром.

Годы больших строек, советские годы изменили облик Восточной Сибири. Многое вобрали в себя десять щербиновских лет, две пятилетки… Иркутская ГЭС, первенец Ангарского каскада. Расправил плечи Братск. Заложены корпуса Иркутского алюминиевого завода. Начал действовать Ангарский нефтехимический комбинат, тогда он назывался «комбинат № 16», вошли в строй первые гидролизные заводы. Мощнейшие линии электропередачи, новые железные дороги, в том числе головной участок БАМа, тысячи новых жилых домов, школ, клубов, кинотеатров, дворцов культуры. Появились новые города, среди них гордость всей страны — Ангарск, где, пожалуй, впервые в отечественном градостроении застройка шла по единому генплану с полным набором инфраструктуры. Иркутская энергосистема по установленной мощности вышла в то время на второе место в стране (после Донбасской). По объему осваиваемых капиталовложений область утвердилась в первой пятерке. Вместе с экономистами Борис Евдокимович предложил концепцию развития территориально-промышленного комплекса. Это было выдающееся дело, считает академик Г. И. Марчук.

Именно при активном участии Щербины в Иркутске был создан Восточно-Сибирский научный центр более чем с десятью научными институтами и учреждениями.

Характерным, в чем-то символическим показателем деятельности Щербины в здешних краях стал следующий факт. При нем были созданы специализированные управления по разведке нефти и газа, мощное геодезическое предприятие, научно-исследовательские институты геологического профиля. И вот вскоре после его отъезда в Тюмень возле деревни Марково на Лене весной 1961 года ударил мощный фонтан нефти.

Это было первое солидное подтверждение прогнозов академика Трофимука о больших перспективах на нефть и газ в междуречье Енисея и Лены. Марковская нефть стала напутствием иркутян Борису Евдокимовичу в его масштабной деятельности уже в Тюменской области.

Глава пятая ТЮМЕНЬ БЕЗ ЭМОЦИЙ

Служить другим и делать добро.

Аристотель

«Избрать первым секретарем»

Над утренней Тюменью моросил ленивый дождик. Одинокий человек топтался у огромной лужи, выбирая, с какой стороны лучше подойти к обкому партии.

Щербина отошел от окна. Начинался первый рабочий день первого секретаря Тюменского обкома партии. Точнее сказать: нового первого секретаря.

От него многого ждали в Москве, в ЦК КПСС. Ждали перемен и сами тюменцы. Приведем несколько документов, которые точно характеризуют положение, сложившееся к тому времени в Тюменской области.

«Товарищу Воронову Г. И.[2]

В поступившем в Комитет партийного контроля заявлении члена КПСС т. Борцова В. П. сообщалось о фактах приписок и очковтирательства в Тюменской области, незаконном строительстве Дворца спорта и неправильном поведении первого секретаря обкома КПСС т. Косова В. В.