Борис Щербина

В феврале 1970 года, выступая со статьей в «Экономической газете», Щербина снова бил тревогу по поводу задержки с освоением газовых месторождений: «Миллионы кубометров ямальского газа готовы к старту, однако сложный комплекс газовых проблем нашего Севера все не решается. Народное хозяйство терпит весьма серьезный ущерб из-за задержек с освоением месторождений тюменского газа. Он способен в районах Урала, Центра и Северо-Запада европейской части СССР, областях Западной Сибири успешно конкурировать с другими видами топлива».

И все же общие усилия Щербины, Кортунова, Байбакова, их соратников в Москве и Тюмени проломили стену равнодушия и непонимания. Первым в ряду гигантов осваивалось газовое месторождение Медвежье. Назвали его по реке Воркуте — в переводе с ненецкого — Медвежья река. Эта же река, напомним, дала название и городу шахтеров — Воркута.

Общая площадь месторождения — более двух тысяч квадратных километров. В его недрах, по оценке геологов, содержалось 1,7 триллиона кубических метров газа. Продуктивность каждой пробуренной скважины составляла несколько миллионов кубометров голубого топлива, тогда как в среднем по стране этот показатель не превышал в то время 200 тысяч кубометров.

Привлекали и другие особенности полярной кладовой. Газоносный пласт толщиной до 140 метров залегал на сравнительно небольшой глубине —1250 метров. Газ на 98 процентов состоит из метана, содержит мало вредных примесей, которые разрушают трубы. Все это облегчало его добычу и транспортировку.

В каких условиях предстояло создавать крупнейшие в мире промыслы?

Ямало-Ненецкий округ — побережье Северного Ледовитого океана; больше половины территории — тундра и лесотундра. Среднегодовая температура воздуха в районах Медвежьего, Уренгоя и Ямбурга ниже минус 10 градусов. Зимой очень часты метели и бураны. Снегопадов не бывает только в июле и августе. Широко распространена многолетняя мерзлота.

До начала освоения на огромных пространствах, в том числе и в районе Медвежьего, не было ни населенных пунктов, ни транспортных коммуникаций, за исключением водных. На местных авиалиниях курсировали лишь самолетики Ан-2.

Представьте же, сколько труда надо было вложить, чтобы построить на этих суровых и безлюдных просторах мощные промышленные комплексы, города, поселки и дороги.

Прежде всего, конечно, возник вопрос: как завозить материалы и оборудование для строек? Базой снабжения вначале был избран поселок Лабытнанги — конечная станция Северной железной дороги и речной порт. Но от Лабытнанги до Медвежьего 600 километров бездорожья… Много преград и на реках. В устье Надыма, на Ивлевских песках, приходилось все перегружать на суда с меньшей осадкой.

Спасением для строителей стали могучие грузовые самолеты Ан-22, созданные в КБ Олега Константиновича Антонова в Киеве. В 1970 году «Антей» совершил первые пробные рейсы из Тюмени в Надым, а позднее доставлял оборудование и строительную технику прямо на Медвежье.

С высоты пилоты видели печально известную «мертвую дорогу». Так назвали брошенную «железку» Салехард — Игарка. Ее строили в 1949–1953 годах по указанию И. В. Сталина.

Строили заключенные. А после смерти Сталина строительство было остановлено.

Вспомнить о незавершенной трассе заставили открытия тюменских геологов. Оказалось, что трасса пересекает крупнейшие газовые месторождения — далеко глядел, выходит, «отец народов, вождь и учитель». Специалисты пришли к выводу, что дорогу необходимо расконсервировать. Это позволит ускорить освоение газового Севера. Впервые вопрос о восстановлении одного из участков «мертвой дороги», от Салехарда до Пура, Щербина поставил в своем выступлении на сессии Верховного Совета СССР в октябре 1965 года. Затем в 1967 году он написал записку в Совет Министров СССР. В феврале 1970 года Борис Евдокимович снова поднимает этот вопрос в статье в «Экономической газете». Наконец, в марте 1971 года пишет обстоятельную записку председателю Госплана СССР Н. К. Байбакову.

В то время эти предложения не бьши приняты. И скорее всего, напрасно. Конечно, реконструкция железной дороги от Салехарда к Медвежьему потребовала бы немалых средств. Но кто может сказать, в какую сумму обошлась доставка в эти районы колоссального количества грузов авиацией и автотранспортом?

Со временем дошла очередь до Уренгоя. Щербина уже министр. И пробивает решение восстановить участок дороги от Надыма до Уренгоя. В итоге — огромная экономия средств, как и доказывал Борис Евдокимович. Участок этой дороги был на балансе и обслуживался организациями Миннефтегаз-строя СССР и, кстати, до сих пор исправно работает.

Из записных книжек Владимира Чирскова

В начале апреля 1968 года на самолете Ан-2 с начальником главка Алексеем Сергеевичем Барсуковым, Асфаном Мухамет-зяновым и Борисом Сугаком я прилетел из Лабытнангов в поселок Надым. Это была первая группа строителей на Надымской земле. Так называемый поселок состоял из семи-восьми дощатых домиков, которые остались от 501-й стройки — той самой железной дороги.