Борись за нее, или Сгрызи себе хвост от злости

В итоге с консультации я уходила в угнетенном состоянии. Меня не очень интересовали исповедальные истории других адептов, но когда из меня вытащили в буквальном смысле клещами рассказ о моих подозрениях к Саше, то гомон голосов не смог остановить даже господин Лоренцо. Каждый посчитал нужным сообщить мне свое мнение, не стесняясь жестких выражений, из которых самыми приличными оказались овца, маразматичка и скудоумка. Надо было по-хорошему выяснить у мужа правду, а не фантазировать невесть что. А последним решающим предложением, Лоренцо вообще поставил меня в тупик:

— Милочка, а вы не рассматривали самый простой вариант вашего надуманного инцидента о том, что ваш муж выполнял заказ по замене дверей в этой самой ванне, а вы сейчас приписали ему случайную семью с чужим ребенком?

Что я натворила? Подавшись эмоциям, я так накрутила себя после телефонного разговора так, что изначально хотела сброситься с балкона, на котором торчала свекровь. Что мне стоило в действительности дождаться завтрашнего утра и сесть за стол переговоров. Хотя вспомнив непробиваемость Таисии Васильевны, я перестала о чем-либо сожалеть, поскольку в любом случае, еще пара недель, и я бы сбежала, наплевав на мнимую выдуманную мною причину.

Забыв о новоприобретенном соседе и не обратив внимания на появившуюся за окном широкую открытую веранду, я на автомате поклевала холодные закуски, приняла душ, переоделась в какую-то выданную сорочку и завалилась спать. Посмотрим, как завтра лягут карты, и будет ли мне дозволено вернуться назад.

Глава 4

Организм с утра погрузился в состояние заунывной хандры. Причем тело потянуло вниз, все ближе и ближе к родной земле, да куда-нибудь зарыться и подальше ото всех. Превратившись в что-то похожее на гусеничный кокон, я замоталась с ног до головы в одеяло и простынь. Нос перестал стоять по ветру, сникнув от первоначального любопытства. Мысль набатом стучала как дятел, не понимая, что я забыла в этом санатории. Казалось, еще чуть-чуть и я завою, обратившись в оборотня. Я раскисла, размякла, стушевалась и расползлась по кровати как желе и горько ЖАЛЕЛА себя как никогда. Эх, да я бы сейчас любого лирического артиста в театре переплюнула по своей мелодраматичности.

Одно только выражение 'Саша, я вернулась' разыгрывало такой эпизод возращения приблудной попугайчихи перед моими отекшими глазами, что проще было еще месяц прожить в этом дурдоме, чем объясняться перед ним и естественно перед его мамой, что я побывала в мире ином. Лучшее, на что я нарвусь после такого, так обеспечат меня уверенным усилительным пинком в местный интернат для душевнобольных. О семье можно точно забыть, поскольку врать я не умею, а недоговаривать не получится.

Что ж, поностальгировать мне естественно никто не дал. В размышления ворвался звук льющейся воды и поющего мужского голоса. Так как аналога местного радио и телевизора здесь не наблюдалось, а для ранних визитов было еще слишком рановато, то я сделала вывод, что у меня непрошенный гость.

Меня прям прошибло насквозь, когда я угадала, кто ко мне пожаловал. Да как он посмел! Видимо закрытые окна и дверь все-таки для него не являются ощутимым препятствием. Пока я пыхтела как ежик от злости в засаде, с меня невежливо сдернули покрывало. Друг на друга уставились два перекошенных как от лимона лица.

— Гарпия, — прожевал он сквозь зубы, разглядывая на свету внимательно мое тело.

— Что?! — я открыла рот от несправедливого наезда. Кому приятно услышать, как его с утра обзывают. — На себя посмотри, рептилия крылатая.

Амар, все еще кривясь, приподнял бровь: — Да к тому же и хамка.

Да я… да я… я громко пыжилась, пытаясь бросить ему что-нибудь отвратительное в ответ. Но, к сожалению, весь настрой убил его внешний полураздетый вид. Влажные капельки заманчиво медленно стекали по его потрясающему телу, просачиваясь в полотенце, обернутое вокруг бедер. Я тихо сдулась, пристально уперев взор на темную полоску волос, уходящую под ту же ткань. Глаза как нарочно не хотели отлипать, еще немного и я бы выдала себя с потрохами. Осознание медным тазом накрыло и принесло мне ясность, что я возбуждена.

— На что ты смотришь, гарпия? — издевательски выморозил он. Мля, у меня точно какая-то ненормально-извращенная тяга к этому хаму.

— На отсутствие кубиков на животе, — ляпнула я, чуть выше приподнимая ошалелые лупенки. А что, я почти правду сказала: обычный такой плоский животик с милым пупочком посередине, который очень сильно захотелось облизать. Черт, черт, о чем я думаю, соберись тряпка!