Борис Житков

Чуковская Лидия Корнеевна Борис Житков

Лидия Корнеевна Чуковская

(1907-1996).

БОРИС ЖИТКОВ

Критико-биографический очерк

ВСТУПЛЕНИЕ

1

"В основе... детской литературы должно быть вдохновение и творчество. Ей нужны не ремесленники, а большие художники. Поэзия, а не суррогаты поэзии. Она не должна быть придатком к литературе для взрослых. Это великая держава с суверенными правами и законами..."

Такие мысли высказывал М. Горький на заре создания советской литературы для детей - в 20-х годах.

Одним из первых строителей этой "великой державы", трудившихся над ее созиданием, одним из тех "больших художников", которые провозгласили и утвердили ее "суверенные права и законы", был Борис Степанович Житков (1882-1938).

Вместе с работниками всей советской литературы Житков исходил из уверенности, что литература для детей есть большая и активная часть воспитания. Для ребенка книга - это учебник жизни; опыт, полученный ребенком из книги, имеет для него чуть ли не ту же цену, что его собственный реальный жизненный опыт; он прямо и непосредственно черпает из книги правила поведения, он либо стремится во всем подражать ее героям, либо ненавидит их. Житков высоко ценил активность детских чувствований, ценил присущее ребенку желание "сейчас же ввязаться в борьбу", "стать сейчас же на ту сторону, за которой ему мерещится правда".

Житков ясно понимал, ясно помнил (в нем жила неумирающая память о детстве), что книга, прочитанная ребенком, так же как и слово, услышанное в пору ребячества, запоминается на всю жизнь; мало того, оно создает характер, волю, чувство, и "кто знает, - писал он, - когда оно выплывет и окажет незримое свое действие в поступках взрослого человека". Цитируя неуклюжие поучительные стишки, прочитанные им, когда он был маленьким, Житков рассказывал: "Вот уже полвека, а не испарились они из моей памяти. Ответственные, выходят, стихи! Но как плохо!" В статьях о детской литературе он постоянно употреблял это слово: "ответственный". О листке календаря, предназначенного для ребят, он писал: "Да, ответственен этот листок. Вот его ответственная задача: он должен пробудить и толкнуть мысль и сделать это не навязчиво, без педагогизма. Пусть стихи, пусть случай, пусть биография. И над стихами задумаешься, и куда они унесут мысль, и как они настроят сознание, и, может быть, под знаком этих стихов, что так готовые прочел утром в этом жданном листке, под этим знаком пройдет весь день, и за этот день успеет читатель другими ушами услыхать и речи людей и шум природы". А жизнь великого человека, рассказанная детям, должна, по мысли Житкова, побудить ребенка "примерить свои мечты на эту "героическую... страничку", на предстоящие ему, когда он вырастет, борьбу и труд.

Все свои силы - художника, педагога, редактора - Житков с полным чувством ответственности посвятил тому, чтобы советская литература для детей, способствующая коммунистическому воспитанию, обогащалась книгами, которые явились бы орудием точного и мощного действия.

Повести и рассказы Житкова дают детям конкретное, живое и высокое представление о доблести борцов и тружеников; его научно-художественные книги будят творческую фантазию, стремление поскорее испробовать собственные силы, внушают читателю уважение к людям-творцам и к великому преемственному труду поколений. Статьи Житкова и отдельные высказывания об искусстве, разбросанные в его дневниках и письмах, учат работников литературы для детей предъявлять к детским книгам высокие художественные требования. Житков постоянно общался с детьми, часто бывал в школе, с интересом прислушивался к суждениям учителей и детей, сам был выдающимся педагогом и именно потому возмущался теми педагогами, которые полагали, будто "детский писатель состоит при школе, а не при искусстве". Однобокая, узкоприкладная оценка книги всегда претила Житкову; чтобы обладать действенной воспитательной силой, полагал он, детская книга должна быть не резонерством, не иллюстрацией к той или другой даже самой правильной мысли, а искусством. Читая очерки и рассказы Житкова, невольно вспоминаешь утверждение Белинского: "Самым лучшим писателем для детей, высшим идеалом писателя для них может быть только поэт..."