Борька (СИ)

А больше они и не пробовали - ведь общеизвестно: чтобы животинку держать - талант нужен. А его ни у Василисы, ни у муженька еёного не было.

Разводили кур, уток держать было негде, ни реки, пруда поблизости толковых не наблюдалось. Только такое мясо (курятина) и получалось.

Борис даже несколько раз дергался ездить на охоту с мужиками или на рыбалку, но и тут был он какой-то непутёвый. То ли попасть не мог, то ли стоял не там, то ли шумел сильно, то ли приманка его была не такая.

В любом случае из немногих своих поездок он если и возвращался, не разводя руками, то потому, что с ним делились его попутчики.

Но и то сказать. Давали ему немного - требуху лося или кабана, уши там или хвосты, некрупную рыбу, которая шла или Борису, или на корм коту. Для Бориса все эти вылазки значили все меньше, пока, наконец, потеряв терпение, он не прекратил их совсем.

Он предпочитал оставаться дома, и делать уж домашнюю работу, или заниматься чем-нибудь в уютном доме, в тепле, чем шляться напропалую по лесам и болотам. Ведь всё это было с неявной целью.

Или даже так: с целью-то явной - но вот результаты по достижению этой цели были очень и очень сомнительными. И не то чтобы низкими, а даже отрицательными, если учесть, что на охоте надо было чем-то кормиться, да и мужиков угостить. Ну и, конечно, потратить кучу сил. Раз Борька охотой не отдыхал, как остальные, а только впахивал на ней.

Такой расклад ему не нравился.

Что у него получалось действительно хорошо - так это гнать самогон! ( С самогоном была целая история - о ней и речь).

Во-первых, это был процесс, который требовал непосредственного его участия (то есть надо было оставаться дома - а не болтаться где-то по хлябям и ветрам, часто под холодным проливным дождём - мерзнуть, и трястись от стужи).

И участия не просто равнодушного (сидеть и ждать, сложа руки с унылым лицом), а наоборот, вполне себе деятельного.

Причём в процессе от начала до конца, когда надо было быстро (почти лихорадочно) выполнять некие действия - иногда даже несколько, одновременно.

И, конечно же, надо было проводить дегустацию продукта на всех стадиях его производства. Это придавало самому этому занятию некую осмысленность, и даже некий азарт.

А процесс дегустаций, которые проходили одна за одной, как бы недвусмысленно намекали (и даже прямо говорили нам) вот на что...

Первое - процесс идёт, и когда-нибудь - да будет закончен, по крайней мере, градус напряжения (да и не только его) стремительно рос минута за минутой.

И второе - процесс перегонки неизбежно завершался. Триумфально завершался, так что результат был налицо!

И душа от этого пела!

2. ЛЕЧИХА

Гнал Борис не просто так! Гнал он вдумчиво, со знанием, с разумением...

Для начала он пообщался, конечно, со старой бабкой Лечихой - она-то исполняла самогон знатный ещё с далёких незапамятных времён.

Бабка была старая-престарая - непонятно было вообще, как она ходит по этой земле - столько уж лет ей было. Не осталось уже никого, кто мог бы сказать это определённо. Несмотря на возраст, была она бодрая, задорная, да и остра на язычок. Обидеть её было трудно - можно было и самому от неё отхватить на пряники. Поэтому с ней даже особо и не водились, во избежание, так сказать.

Звали её, вообще-то, Цырцея Митрофановна Киркина. Такое замысловатое имя ей досталось от родителей - уж больно учёные они были. Ни слова в простоте сказать не могли, вот и назвали ТАК свою доченьку.

Но в деревне это имя у нее не прижилось - её называли по-своему, по-особенному - Лечихой кликали.

А так её прозвали из-за того, что выгнанный ею продукт мог использоваться не только в целях увеселительных да развлекательных, по выходным, да по праздникам, а ещё и потому, что особы особо уверенные утверждали, что зелье её обладало и целебными свойствами.

Деревенские его и пили, и в нос закапывали, и глаза протирали, и растирались им, если знобило или кости ломило. А твердо уверовавшие (но это уже совсем крепкие - их было немного) и геморрой могли попользовать свой. И говорили при этом, что выгон бабки Лечихи им о-о-очень сильно помогает.

Лечиха тоже над своим продуктом.работала

Она гоняла лёгкой рукой, с хорошим настроением, да с молитвою. Перегонный куб её был тоже намоленный, да наработанный. Она сменила уже несколько кубов, почти под десяток, пока не остановилась на последнем варианте.

Он был хитрой, сложной конструкции, с несколькими котлами, несколькими змеевиками, многочисленными ручками и краниками.

Устройство ослепительно блестело медью, что уже внушало к нему уважение (да, это было не какое-нибудь наполовину проржавевшее мятое ведро, с мутным изнутри, немытым змеевиком!).

Стоял аппарат в сараюшке, тесно пристроенной к дому - так, чтоб прям из дома можно было туда войти.

Кроме прочего, он было снабжен пятью или шестью манометрами, да и термометрами тож. Только на то, чтобы бегло ознакомиться с их показателями, надо было потратить несколько минут.

А надо было ещё сделать какие-то выводы, и предпринять какие-то действия. Сложно... мудренО даже, ничего не скажешь...