Бородатые боги

На этом их приключения не закончились. После короткого совещания вождей пленников сопроводили к набережной, где у причала стояло несколько больших плотов, собранных из крупных стволов деревьев. Подталкиваемые копьями, новороссы с уанка были вынуждены встать на плоты. Туда же погрузили несколько корзин с продуктами. Все вещи и оружие пленников остались у вождей. И вот плоты отчалили от берега. Что тут началось! Оказалось, что все озеро буквально кишит кайманами! Эти почти двухметровые рептилии с толстой панцирной кожей пытались залезть на плот, чтобы отхватить лакомый кусочек, да побольше! Только сноровка местных дикарей, сопровождающих плоты, спасла путешественников от участи быть съеденными. Хотя путешествие от набережной до острова с пирамидой заняло всего несколько минут, но это были самые жуткие минуты в их жизни. Сразу стало понятным, что с острова вплавь не убежишь: тебя обязательно сожрут!

– Храни меня Божья Матерь, Пресвятая Богородица! – перекрестился Ольховский. – Да что же это такое, Пантелей Егорович?! Нам теперь век куковать среди этих?!

– Век не век, а пожить временно придется, – сплюнул старшина, ударяя очередного настырного каймана палкой-веслом по голове. – Не верю, чтобы наши бросили нас – не бывать такому. Сам погибай, а товарища выручай!

Причалили к пристани, от которой наверх шла узкая лестница с высокими ступенями. Это был единственный подъем на следующий уровень пирамиды. Высота между первым и вторым уровнем составляла около пяти метров, и только по этой лестнице было возможно подняться наверх. Кайманы могли забираться только на первый уровень, который поднимался над водой не более полуметра. На второй уровень им бы пришлось двигаться только по узкой лестнице, которую постоянно охраняли двое дикарей с длинными крепкими копьями. Жилые комнаты для пленников оказались только на третьем уровне пирамиды, возвышавшемся над вторым еще на три метра. Сюда точно ни один кайман не залезет. Но разной мошкары хватало с избытком. От них спасала плотная москитная сеть, сплетенная из широких пальмовых листьев и развешанная на входе в каждую комнату-келью – действительно пирамида напоминала монастырь с отдельными кельями для монахов. В них имелось все, от кухни до туалета. Правда, кухней служил небольшой каменный очаг, а туалетом – выдолбленная деревянная чаша, из которой естественные отходы выбрасывались прямо в озеро. Вместо постели – толстая и широкая травяная циновка. Просто, зато эффективно! Но вода и пища были привозными. Вода в озере не годилась к употреблению, да и невозможно было ее набрать, так как все попытки заканчивались плачевно для емкости и веревки. Из-за кайманов.

На второй день пребывания пленников в пирамиде к ним прибыли гости. На этот раз это были не только воины, подвезшие свежую воду и еду, но и девушки местного племени. Маленькие привлекательные симпатюлечки. Просто дюймовочки! И к тому же чистенькие: видно, местные дикари имели понятие о личной гигиене.

Не зря говорят, что большие женщины созданы для работы, а маленькие – для любви. Вот для этого они и приплыли. На каждого пленника выходило по три девушки. Если Ольховский и Долматов поначалу стеснялись, то шестеро воинов-уанка, которых еще не коснулись комплексы человека двадцатого века, сразу же приступили к делу. Не пропадать же добру… то есть не зря же девушки сюда приехали, надо их использовать по полной программе!

– Мы им нужны как быки-производители! – сделал вывод Ольховский. – Племя вырождается, свежей крови нет. Местные дикари для этого не подходят. Другой цвет кожи или еще какая иная дурь. А мы с вами – в самый раз!

– Я согласен, – хитро улыбнулся Долматов. – Но, честно признаюсь, ежики курносые, на старости лет такой подарок получить – не каждому дано! Грех отказываться, когда такие девчонки к тебе так и липнут… Ты уж извини, командир, пойду-ка я пополнять свежей кровью местное население! Седина в бороду, а бес в ребро!

Самого Ольховского хватило только на полчаса сопротивления. Молодой, истосковавшийся по женской ласке организм не смог выдержать такого напора голой привлекательной плоти. Быстро утолив мужской голод с двумя девушками пошустрее, Александр решил немного отдохнуть. Он же не сексуальная машина, а живой человек! Да и к тому же здоровье не как у Ивана Поддубного!

Но ему пришлась по душе третья девушка, еще миниатюрней и изящней, чем ее подруги, – судя по всему, она была в этой троице самой младшей. В отличие от других девушка его стеснялась. Интуитивно Ольховский почувствовал, что эта «дюймовочка» хочет романтики, а не просто грубого секса для продолжения рода. В сущности, он и сам был таким. Вечным студентом-романтиком, не думающим о материальных благах, жившим только своими чувствами, мечтами и придуманными идеалами…

Заметив, что их мужчина обратил свое внимание на младшенькую, ее подруги, смеясь, подмигивая и весьма понятно жестикулируя, выпорхнули из комнаты.