Читаем Бородинская битва полностью

В исторической литературе принято считать, будто из 587 орудий французской армии в Бородинском сражении только 10 % составляли батарейные орудия (М. И. Богданович, А. П. Скугаревский, Даффи и др.). Но подобную цифру можно принять только для 12-фунтовых пушек. Известно, что при вступлении в Россию наполеоновская армия имела 14 % тяжелых орудий, а это 12-фунтовые пушки и 8-фунтовые гаубицы. Кроме этих орудий к тяжелой артиллерии можно отнести и длинные 6-фунтовые гаубицы, которые примерно сопоставимы с нашими 1/2-пудовыми «единорогами», которые мы отнесли к тяжелой артиллерии. Близки были по мощи и короткие 6-фунтовые и новые 24-фунтовые (5,5-фунтовые) гаубицы. Точное количество орудий по каждой артсистеме определить не представляется возможным из-за крайнего разночтения источников, когда 6-дюймовые гаубицы называют 6-фунтовыми, 8-дюймовые «прусские» гаубицы, имевшие «каменный» вес 24 фунта, приравнивают к 24-фн (5,5-фунтовым), хотя по весу чугунного ядра они соответствуют 68-фунтовым, а 8-фунтовые «грибовалевские» пушки считают как 6-фунтовые нового образца.

Но общую картину по французской артиллерии рассчитать вполне возможно. Всего у французов имелось на поле боя 120 гаубиц, из которых 8-фунтовые «прусские» насчитывали 20 единиц. Остальные сто — это вполне сопоставимые по возможностям 6-дюймовые длинные и короткие гаубицы и 5,5-фунтовые новые гаубицы. Вместе с шестью десятками 12-фунтовых пушек это даст примерно 180 стволов тяжелой артиллерии, из которых 80 (12-фунтовые пушки и 8-фунтовые гаубицы) превосходят по огневой мощи и дальности русские тяжелые орудия.

Полковая артиллерия, насчитывавшая 98 орудий, была представлена маломощными легкими 3-фунтовыми и 4-фунтовыми пушками. Учитывая, что 4-фунтовые пушки входили и в состав резервной артиллерии дивизий, то общее количество малокалиберных орудий составит порядка трети французской артиллерии на поле боя.

Остальная артиллерия была представлена 8-фн «грибовалевскими» и новыми 6-фунтовыми орудиями. При этом обычно данные орудия были представлены в тех же батареях, что и 6-фунтовые и 24-фунтовые (5,5-фунтовые) гаубицы в пропорции 2 гаубицы и 6 пушек, либо в пушечных конных батареях. Хотя, например, в «Молодой гвардии» дивизионные батареи были чисто пушечными с 8-фунтовыми пушками.

Так что картина, нарисованная Энгельсом и Тарле, о том, что французская артиллерия была в основном представлена 3-фунтовыми и 4-фунтовыми пушками, не соответствует действительности. Но в целом, хотя французская артиллерия уступала по численности русской всего на 6 %, по весу залпа она уступала на четверть. Единственным преимуществом Наполеона было 80 орудий, превосходящих по мощи сильнейшие русские орудия. Однако опыт предыдущих войн показал, что это преимущество было крайне трудно реализуемое в силу малой мобильности столь мощных орудий и малого процента попаданий на больших дистанциях. Именно учет этого опыта привел к тому, что русские полевые войска отказались от 12-фн пушки большой пропорции, которая была равноценна 12-фн «грибовалевской» пушке и даже чуть превосходила новую французскую 12-фн пушку.

Французские 6-фунтовая пушка и 6-дюймовые гаубицы

Французская конная артиллерия

В целом у Наполеона было небольшое численное превосходство. При этом в пехоте превосходство было почти на 10 % (без учета ополчения). Качественно русская пехота могла бы в целом считаться несколько лучше французской, если бы не была разбавлена почти на 20 % новобранцами. С учетом новобранцев качество русской пехоты можно считать несколько худшим, что должно было больше всего сказаться на инициативности рядового состава на поле боя.

Кавалерия французов численно практически не имела превосходства над русской, но из-за того, что почти 1/3 русской конницы была иррегулярной (казаки) и в регулярной русской кавалерии был невелик процент тяжелой конницы (5500 в двух дивизиях против более чем 11 тыс. у французов), французская конница как боевая сила на поле боя была гораздо более значима, чем русская, и должна оцениваться, как имеющая значительное преимущество.

Так что численное превосходство Наполеона в живой силе усугублялось лучшим в целом качеством пехоты и кавалерии и более подходящим для боя составом конницы. И по общей мощи пехоты и кавалерии русская армия уступала почти так же, как французская — в артиллерии.

Соотношение сил приведено на начало Бородинского сражения. То есть уже после боя за Шевардинский редут.

<p>ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ РАЗВЕРТЫВАНИЕ И РУССКАЯ ПОЗИЦИЯ</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки истории российской внешней разведки. Том 3
Очерки истории российской внешней разведки. Том 3

Третий том знакомит читателей с работой «легальных» и нелегальных резидентур, крупными операциями и судьбами выдающихся разведчиков в 1933–1941 годах. Деятельность СВР в этот период определяли два фактора: угроза новой мировой войны и попытка советского государства предотвратить ее на основе реализации принципа коллективной безопасности. В условиях ужесточения контрразведывательного режима, нагнетания антисоветской пропаганды и шпиономании в Европе и США, огромных кадровых потерь в годы репрессий разведка самоотверженно боролась за информационное обеспечение руководства страны, искала союзников в предстоящей борьбе с фашизмом, пыталась влиять на правительственные круги за рубежом в нужном направлении, помогала укреплять обороноспособность государства.

Евгений Максимович Примаков

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Операция "Раскол"
Операция "Раскол"

Стюарт Стивен – известныйанглийский журналист, глубоко изучивший деятельность дипломатической службы и политической разведки. Книга «Операция «Раскол» (в подлиннике – «Операция «Расщепляющий фактор») написана в середине 70-х годов. Она посвящена одной из крупнейших операций ЦРУ, проведенной в 1947- 1949 гг. по замыслу и под руководством Аллена Даллеса. Осуществление этой операции вызвало волну кровавых репрессий в странах Восточной Европы. В результате жертвами операции «Раскол» стали такие известные деятели, как Рудольф Сланский (Чехословакия), Ласло Райк (Венгрия), Трайчо Костов (Болгария) и многие другие, Основанная на конкретных исторических фактах, эта книга, по словам автора, воссоздает картину крупнейшей операции ЦРУ периода холодной войны.

Стюарт Стивен

Детективы / Биографии и Мемуары / Военная история / История / Политика / Cпецслужбы