Бороться за свою суть, или Сага о воинах Света (СИ)

— Я все-таки воительница любви… — продолжила та шепотом, снова ласково гладя его по бедру, и ее изящная рука находилась в опасной близости к ширинке, хотя и ни разу не коснулась этого места, что заставляло Целителя изнывать от желания. — Я же вижу, насколько ты взбудоражен…

— Хорошо, я сдаюсь… — торопливо зашептал Ятен в ответ. — Ты совершенно права, я очень хочу тебя, жажду, и… Я никогда не испытывал подобного прежде, я… Не думал, что это так сильно вышибет меня из колеи, я…

Минако обвила его руками, крепко обнимая.

— Ты такой милый, когда смущаешься, — с улыбкой произнесла она. — Я тоже хочу стать полностью твоей… Рекомендую тебе поесть, если планируешь продолжить баттл, потому что я тебя не отпущу, пока один из нас не падет в бою… — она хитро усмехнулась.

— Ах, вот как?! — радостно засмеялся Ятен, ощущая, как внутри вновь разгорается огонь…

***

— А почему именно четыре комнаты, Сейя? — поинтересовалась Усаги, хотя и не имела ничего против. — Разве нам двоим пары комнат не хватит?

— Но я же планирую с тобой прожить всю жизнь, — пояснил Сейя. — Я заранее думаю о будущем, о детях даже, ведь они будут наверняка когда-нибудь? — он почти незаметно смутился, не подавая вида.

Щеки девушки залил румянец: конечно, она уже не раз думала об их совместной жизни после свадьбы и о детях тоже, но все это хранилось лишь в ее мыслях, а тут вдруг оказалось произнесено вслух, обрело форму.

Сейя придвинулся еще ближе к ней и взял за подбородок, глядя ей прямо в глаза и тем самым заставляя ее смущаться еще сильнее.

— Усаги, — негромко, но твердо произнес он. — Когда я только попал на Землю, я был совершенно неопытным мальчишкой, не знал настоящей любви и не знал, какой по-настоящему может быть жизнь. Теперь же, преодолев столько испытаний вместе с тобой, я могу сказать лишь одно: я хочу жить настоящим, не забывая о будущем. Когда бы у нас ни появились дети, я хочу самого лучшего для них и для нас обоих…

Слушая его речь, принцесса тихо таяла, размышляя, как же ей повезло. Каждый день она просыпалась с осознанием, что они оба живы, благодарила вселенную за возможность касаться его, видеть его, слышать его нежный бархатный голос…

Сейя уже приходил знакомиться с родителями своей избранницы в компании матери; Галаксия, одетая в красивый, изящный темно-коралловый костюм, оттененный несколькими строгими золотыми украшениями, и с золотисто-медными волосами, перевязанными лентой, произвела на будущих родственников неизгладимое впечатление, а сам Сейя в элегантном темно-синем костюме, приобретенном специально для столь знаменательного события, и вовсе поразил их в самое сердце.

Поскольку чета Цукино не имела ни малейшего понятия о том, что их дочь являлась Сейлор воительницей, да еще и принцессой, ей пришлось придумать легенду о том, что ее избранник — иностранец и приехал из Европы, найдя в Японии не только работу, но и любовь, не рассказывая правды об их истинных сущностях.

Ее мать и отец слушали рассказы дочери, ее парня и его матери, открыв рты и поражаясь галантным манерам брюнета и его уровню владения японским языком, а уж безупречная речь Галаксии и вовсе ввела их в восторг; когда Сейя рассказал, что связан с музыкой, они ахнули от неожиданности, а когда он снова сделал Усаги предложение прямо перед ними, они дали безоговорочное согласие на брак.

Когда принц с королевой покинули гостеприимный дом Цукино, родители засыпали дочь вопросами, комплиментами и поздравлениями, восхищаясь всем в Сейе и Галаксии — от внешнего вида до увлечений.

Тогда Сейя спросил у матери, как вышло, что она говорила по-японски лучше, чем он, и королева Кинмоку не без удовольствия и с хитрой улыбкой показала ему спрятанный под рукавом браслет-коммуникатор, заставив его долго смеяться.

— Не хотела же я ударить в грязь лицом перед родителями столь замечательной принцессы, — пояснила она.

Сейя обнял ее, и Галаксия слегка вздрогнула — его объятия были ей нужнее всего на свете, особенно после всего, что произошло между ними совершенно недавно; она жаждала понимать, что он верил ей, хотела получить хотя бы малую толику сыновней любви — а он давал ее с лихвой, оставив битву, боль и смерть позади, веря лишь в счастливое светлое будущее.

И вот сейчас принц Кинмоку гостил в доме своей принцессы в приятном полумраке комнаты, освещенной лишь экраном монитора, и обсуждал с ней покупку их собственного жилища.

— Ты такой замечательный, — произнесла Усаги голосом, полным любви, и нежно коснулась его щеки. — Я считаю, что ты, как настоящий мужчина, можешь принять правильное решение, а я послушаю тебя, потому что доверяю тебе — безоговорочно.

Все перевернулось внутри у Сейи, когда он услышал эти слова, и все те ужасы, через которые ему пришлось пройти, отошли еще дальше на задворки сознания, растворяясь, как ночной кошмар с лучами утреннего солнца; возможно, подумал он, улыбаясь, что все это даже стоило того, чтобы находиться рядом с любимой, прекрасной, желанной девушкой, которая совсем скоро должна была стать его женой.