Борт С747 приходит по расписанию

– Он такой же мой, как и твой. Или ты считаешь, я в чем-то виновата? Так ведь я делала только то, что мне говорили. Ничего не изобретала.

– Мне, Надюш, по фигу – виновата ты или не виновата. Только получается, что ты его единственная реальная зацепка. Поэтому тебе нужно на время испариться.

– Здрасьте-пожалуйста! Это куда же?

– Пока не знаю. Только это уже обсуждается, так приказал Хозяин, и баста.

– Что же, я должна где-нибудь прятаться в подвале и бояться высунуть оттуда нос? Больно мне это нужно. За границу смотаться – это я согласна.

Вершинин насмешливо посмотрел на девушку:

– Брось придуряться. «За границу». Тут легче всего засветиться. Пограничники в два счета тебя прижопят. Переждать можно и у нас, слава богу, мест навалом. Можно в другом городе или на какой-нибудь дачке. Это как раз Хозяин обеспечит, он и сам за городом живет.

– Неужели я вместе с ним жить буду?!

– Слушай, Надь, не морочь мне голову. Давай сперва обтяпаем у нотариуса это дело, а дальше видно будет.

Машина тронулась. Надежда, сердито засопев, скрестила руки на груди и невидящим взором смотрела перед собой. Нет, чепуху посоветовал гороскоп, не придется ей сегодня оказаться в музейной тиши.

Очутившись в нотариальной конторе, Святковская через какое-то время окончательно убедилась, что музеям сегодня придется обойтись без нее. Несмотря на то что Борис якобы договорился с нотариусом, им все равно пришлось отстоять большую очередь. Процедура оформления их бумаг тоже оказалась весьма длительной. Похоже, молодой нотариус и сам был не рад тому, что связался с такими клиентами. Доверенность Святковская оформляла на Фунтикову, самой же Галины Ильиничны не было – ее интересы представлял по доверенности Борис Станиславович Вершинин. Вместо некоторых документов были предъявлены ксерокопии. Запутаться можно.

Когда они вышли из конторы, настроение у Надежды было донельзя упадническое. Она пыталась убедить себя, что переписка доверенности на Гальку ей только на руку. Чем меньше она будет фигурировать в каких-то бумагах, тем лучше. Однако при этом в голове застряла мысль, что от нее просто-напросто хотят избавиться. Что-то нужное она сделала для неведомого Хозяина, выполнила какие-то функции, а теперь ее выбросят на обочину, словно лягушонка.

В отличие от нее у Вершинина было игривое настроение. По его настоянию они зашли в ближайшее кафе, хорошенько подкрепились. На прощание он вручил Надежде пару тысячных бумажек – на такси.

Глава 10 Особо важное задание

Безбрежная асфальтовая площадка на Воробьевых, бывших Ленинских, горах давно стала излюбленным местом тусовок московских байкеров. В этом квадрате много широких проспектов и площадей, где можно во всю прыть гонять на мотоциклах. К тому же рядом мало жилых домов, поэтому кататься можно по ночам, наполняя окрестности ужасающим треском, который получается из-за отсутствия глушителей.

Гонки гонками, а покайфовать за едой тоже где-нибудь хочется. Конечно, желательно это делать в окрестных забегаловках, где собираются все свои. Не ехать же за тридевять земель. Харчевен, особенно с наступлением весны, здесь открывается много. Обстановка везде демократичная, рядом сидят и рядовые байкеры, появившиеся здесь без году неделя, и признанные авторитеты, вожаки. Один из них, по прозвищу Гризли, предпочитал расслабляться в пивном баре, находящемся внизу, на самом берегу Москвы-реки. Здесь всегда веет речная прохлада и, когда тепло, можно сидеть не в помещении, а на открытой веранде, куда выставляется часть столиков.

Как всегда, в пивбар Гризли прибыл с компанией. На этот раз это были двое парней в крутой байкерской экипировке. Их «навороченные» байки, словно верные кони, стояли неподалеку от них, по ту сторону символической ограды: две параллельные земле жерди. Одна на высоте полметра, другая – метр от земли. Байкеры пили пиво отдельно от вожака, потому что сейчас у того было деловое свидание, за соседним столиком. Его собеседником был светловолосый парень с невыразительным лицом, на котором выделялись разве что рыжие усы. Одет он с претензией на крутизну, вроде и куртка, и рубашка модные, но все же, если приглядеться, можно понять, что это не фирма, а дешевка, купленная на распродаже в подземном переходе. Это был Борис Вершинин.

Не то чтобы Гризли являлся его очень близким знакомым, он и телефон-то его чудом нашел, но все же кой-какие делишки в прошлом их связывали. Борису импонировал Гризли. Вожак байкеров тоже относился к нему с симпатией. Он чувствовал, что Вершинин человек с авантюрной жилкой. Такие прохиндеи ему всегда нравились, он и сам был таким. Кроме того, Борис был щедр и никогда не зажимал деньги. Сколько обещал, столько и платил, причем без всякой задержки. Никогда не тянул резину, давал деньги в назначенный срок.

Борис тоже ценил в Гризли обязательность. Тот попусту не молол языком, не надувал щеки. Когда был твердо уверен, то говорил, что сделает. Если такой уверенности не было, выражался осторожней, мол, постарается.