Борт С747 приходит по расписанию

Он помог подняться своему массивному напарнику, и они ушли в проходную.

– М-да, тяжелый случай, – задумчиво произнес Корешков. – Совсем эти охранники обнаглели. Не соображают, что делают.

– Ты тоже хорош псих! – обрушился на него Сергей. – Будто не видишь, с кем дело имеешь. Меня предупреждали, что ты любишь со смертью играть. Я не верил. Теперь сам убедился – точно.

– Ты, полковник, не ворчи, а скажи: тебе ясно, с кем мы имеем дело? Понял, что за дворянское гнездо тут расположено?

– Догадываюсь.

– А еще ругал мою интуицию. Или применение боевого оружия – недостаточное основание, чтобы разобраться, кто в этом теремочке живет и почему его так усиленно охраняют?

– Тут ты прав на все сто, – ответил Багрянцев, доставая из кармана рацию. – Спорить не стану. Придется звать собровцев.

– И сколько нам придется их ждать? Может, они на задании?

– Ждать, старина, придется совсем недолго. Ибо перед поездкой сюда я предупредил, что они здесь сегодня скорей всего понадобятся. – Глядя на обескураженное лицо Андрея, Сергей Константинович засмеялся: – Или ты думал, только у тебя хорошо развита интуиция?

Угрожавший расправой охранник, видимо, несколько поостыл, поскольку через отведенные чужакам пять минут не вышел. Появился минут через пятнадцать. Правда, как и обещал, с внушительным помповым ружьем в руках. В это время Андрей, покуривая, с озабоченным видом рассматривал простреленное колесо «Ранглера».

– Ты еще здесь? – с ехидными нотками в голосе поинтересовался охранник. – Я же предупреждал, чтобы духу вашего тут не было. Предупреждал?

– Было дело. – Стараясь потянуть время, Корешков говорил миролюбиво, хотя давалось это ему с большим трудом.

– Раз предупреждал, значит, выполнять нужно. У нас тут люди серьезные, попусту языком не болтают.

Чтобы подтвердить свою серьезность, охранник поднял ружье и прицелился в машину.

– Ну-ка, отойди в сторонку, – обратился он к Андрею. – А то как бы тебя случайно не задеть.

– Слушай, друг, у тебя домкрата нет?

– Чего?! – презрительно переспросил охранник. Он оторвал взгляд от машины и уставился на Корешкова.

– Нету у меня домкрата, – объяснил тот. – Как я без него колесо перекину?

– Боишься маникюр попортить? Ты мне эти сказки не рассказывай. Без инструмента только бабы ездят.

– Тачка не моя. Откуда я знал, что в ней инструмента нет?

Охранник опустил ружье.

– Не твоя? А чья же? Угнанная, что ли? То-то, я гляжу, рожа у тебя подозрительная.

– По доверенности езжу. Причем машина очень серьезного человека. Я бы тебя еще простил за колесо, а он – нет. Боюсь, предстоит крутая разборка. Квартира есть?

– Ну.

– Баранки гну. Придется продать. Тут большими деньгами попахивает.

– Да ладно пугать-то, – протянул охранник. – Лучше скажи, куда второй девался?

– В поселок пошел, домкрат пошукать. О! – Корешков поднял указательный палец. – По-моему, возвращается.

Вдалеке послышался шум автомобильных двигателей, и через минуту на дороге показался милицейский патрульный «Форд» и ехавший за ним следом автобус с тонированными стеклами. Андрей и охранник молча наблюдали за приближающейся процессией. Первый был спокоен, второй напряжен. Из-за ограды послышался громкий собачий лай. Наконец машина остановилась рядом с ними, автобус чуть поодаль, и из него стали выскакивать бойцы СОБРа. Собровцы были в полной боевой экипировке: бронежилеты, шлемы, автоматы.

Наглый охранник сразу сообразил, что не следует искать приключений на свою шею и оказывать сопротивление устрашающе выглядящим парням в спецснаряжении и в масках. Он демонстративно поднял ружье над головой. Двое собровцев без лишних слов обезоружили его. Тут он, как говорится, принялся качать права:

– Это ружье не мое, казенное, оно за мной числится. Кто за него будет платить? Пушкин?

– Лермонтов, – ответил один из собровцев и ловко защелкнул на охраннике наручники.

Дверь пропускного пункта охранник, выходя, оставил открытой. Поэтому собровцы без помех прошли на территорию участка. За решеткой вольера бесновались две среднеазиатские овчарки. Они лаяли с таким остервенением, что, казалось, их вот-вот хватит апоплексический удар.

Двери трехэтажного кирпичного особняка – главный вход и черный, с тыльной стороны, – были закрыты. На стук милиционеров никто не отозвался. По каким-то едва уловимым причинам опытный глаз мог определить, что жилье обитаемое. Ничего от лечебного заведения здесь не было и в помине. Сразу видно, что это дорогой частный дом.

Второй охранник, пострадавший от рук Корешкова, рассказал, что в доме находятся по меньшей мере пять человек.

– Граждане! Работает специальный отряд быстрого реагирования! – обратился через мегафон к невидимым людям, находящимся сейчас в доме, капитан собровцев. – Убедительная просьба: во избежание неприятностей оказывать полное содействие сотрудникам милиции.

На этот призыв никто не откликнулся. Тогда капитан приказал открыть ворота усадьбы. Когда створки распахнулись, на участок въехали сначала патрульная машина, на крыше которой продолжали сверкать проблесковые маяки, затем автобус. Он остановился в створе ворот, тем самым перекрыв въезд и выезд.