Бортовой журнал "Синей птицы". Том 2. Поворотный момент

— Квантовые мыши! Они живут колониями и после того, как сдохнут, становятся призраками! Их спецом вывели в царской академии для лабы по квантовым зверям и всякой нечисти! Они же могут и в гипер, и в этой… как его…суперпозиции. А эт дикий анчутка!

Иван широко улыбнулся и произнёс:

— Поможешь нам с делом, отдам тебе кого хочешь.

— Чё, правда, чё ль? — отлипла от стекла Розка. — А ещё чё-нить из нечисти есь?

Иван сложил губы трубочкой и указал на дверь.

Пантёлочка проследила направление взглядом, а увидев замершую в дверном проёме русалку с тряпкой в руках, заверещала так, словно Дед Мороз подарил на Новый год безлимитную подарочную карту.

Княжич поморщился от ударивших по ушам восторженных децибелов, почесал затылок и посмотрел на Нульку.

— Стартуем к отцовой станции, где был червь. Сможешь?

Нулька кинула.

Иван задрал голову и громко произнёс:

— Женёк, всё готово?

— Да, но возник один вопрос, — ровным голосом произнёс автопилот, снова перейдя в режим «ботаника». — Я выявил закономерность на всех ранее посещённых нами объектах.

Иван приложил палец к губам, призывая к конфиденциальности, и достал княжеский планшет.

На экране сразу возникло сообщение: «Кадавры».

Парень косо глянул на Розку и напечатал ответ:

«На лайнере не было».

«Было», — возразил Женёк.

На экране быстро замелькали отметины на обшивке, желтоватые следы на приклеенной к полу ковровой дорожке. Всё это сопровождалось пометками математических и статистических выкладок с вероятностью достоверности.

Особенно поразил короткий ролик, где схематически смоделирован бой в коридоре звездолёта. Фигура кадавра выскочила из абордажной капсулы и кинулась к охране. Охранник открыл огонь. Несколько раз попал. Траектории пуль, вылетающих из пистолета, пробивающих нежить насквозь и улетающих к стене, подсвечивались особенно тщательно, с комментарием, что пули входили в обшивку под теми углами, что обнаружилось на месте, только при таком развитии событий.

Иван нахмурился. Да, он видел отметки и пробоины, но даже представить не мог, что это опять нежить. Он думал, это штурмовая команда пиратов.

«Но почему нейросеть инквизиции не пришла к тому же выводу, что и ты? Она же более мощная».

«Любая нейросеть учится на готовых примерах. У неё не было тех знаний, что у нас. В официальном заключении числится, что раненых и убитых унесли, а вместо крови у людей были влиты антифриотики, как на старых транспортах, где экипаж погружался в анабиоз».

— Чёрт, — выругался Иван вслух и быстро напечатал: «В кадавров ведь тоже заправлены антифриотики».

А затем он глянул на Нульку и виновато улыбнулся, мол, я понимал, что тяжело прыгать, но надо, и спросил:

— Ты готова?

Корабельная фея кивнула, и мир потонул в белой вспышке гиперперехода.

* * *

— Охренеть, — протянул Тон, разглядывая сквозь стекло большую серую тушу развороченной станции. Ему почему-то вспомнился старый-престарый фильм, где узник астероида Иф сбежал из неприступной тюрьмы и принялся мстить всем своим обидчикам. Там, кажется, оклеветанный капитан звездолёта влил себе антифриотик, который копил по капле в день в подполе, и выбрался в открытый космос с баллоном кислорода. Дальше Тон не помнил. Но именно ощущение тюрьмы исходило от этой безмолвной груды железа. Впрочем, не только Тон прилип к окну, но и все остальные.

После прыжка прошло всего два часа, за которые панки успели поесть и привести себя в порядок. Но отдохнуть толком не получилось. Неугомонный князь бежал вперёд по событиям бешеным темпом и остальных гнал. И как только с ним уживается экипаж?

Звездолёт несколько раз проверещал сигналкой, извещая о манёврах, потом вышел в эту точку пространства и лёг в инерционный дрейф, повернувшись одним боком к груде космического железа.

— А там кто-нить ещё остался? — осторожно поинтересовалась Линка, которая последнее время вообще сильно изменилась. Стала слишком зашуганной, видать, сломалась на бетонке. Значит, ей недолго осталось жить. Бетонка шуганных жрёт с потрохами. Неудивительно, что Линка спрашивала о постоянном контракте, хоть даже на инквизиторов. Как говорят, дешманская кипяточная лапша в дважды помытой одноразовой тарелке, но три раза в день, лучше, чем голод, лишь изредка разбавляемый отпа́дной обмывкой побед с настоящей икрой на столе. И можно обижаться, что девушка предаёт команду, но ответ будет вполне резонным: просто хочу спокойно жить дальше, а не гадать, сдохну завтра или нет.

— Проверим, — произнёс инквизитор, который тоже спустился в отсек. Но Тон и остальные бетонцы как-то само собой стали называть его ни плацкартом, ни казармой, а трюмом. Вот в трюм молодой квиз и спустился, после того как показал Розке коллекцию всякой хрени. Сам же Тон нечисть на дух не переносил.

— А зачем, вааще, мы здесь? — спросила та же Линка.

— Будем репетировать абордаж, — громко произнёс квиз и похлопал в ладони, привлекая внимание: — Сейчас по одному поднимаемся в шлюзовой отсек. Там надеваем на себя бронескафы и получаем автоматы с холостыми патронами.