Бортпроводница

Однажды она процитировала отцовскую мудрость мужчине, с которым провела ночь. Дело было утром, и они довольно дружески сошлись во мнении, что предыдущая ночь была богопротивной пьяной ошибкой. Они могли бы стать приятелями, им не следовало спать вместе. Ее партнер заметил, что, каким бы мрачным и неуместным ни казался этот совет, ничего другого и не ждешь от человека, назвавшего свою старшую дочь Кассандрой.

Аналогично, в ее алкоголизме уже долгие годы не было ничего беспечного и случайного.

В дверь туалета постучали, раздался голос Меган:

— Кэсси, не хочу тебя доставать, но ты или возьми себя в руки и приступай к работе, или так и скажи, что не можешь. Спрашиваю в последний раз.

Кэсси представила, что именно таким тоном Меган требует у своих дочерей, чтобы те собрались и вели себя прилично. У коллеги было двое красивых детей, муж — консультант по вопросам управления, работавший в Вашингтоне, и прелестный дом в Северной Виргинии. У этой женщины было все. Действительно все.

— Кэсси?

Она расправила плечи и сказала:

— Сейчас выхожу. Почти готова зажигать.

Она торопливо обновила тушь на ресницах и пробежалась по губам новой помадой, купленной в аэропорту. Действовала она быстро, но аккуратно, словно в очередной раз подправляла макияж перед посадкой. По тону помада почти не отличалась от той, что Кэсси потеряла в Дубае. Выходя из кабинки, она поклялась себе, что, если выкрутится из этой истории, больше никогда не будет пить. Никогда.

Она давала себе подобные обещания каждый месяц, но на этот раз — уж на этот раз — она его выполнит.

4

Елена полагала, что среди секретов ее успеха в профессии был и довольно простой — никто не назвал бы ее ни красавицей, ни дурнушкой. В стильной одежде и с правильным макияжем она выглядела привлекательно, поэтому пользовалась и тем и другим, но обычно старалась не выделяться. В ее внешности действительно не было ничего примечательного: рост 163 сантиметра, темно-карие глаза и каштановые волосы, которые она укладывала во французский пучок, когда работала, или расчесывала на прямой пробор в свободное время. Полагая, что солнцезащитные очки привлекают внимание, она редко носила их в Америке и России, но в Дубае верно оказалось противоположное — там прежде всего бросались в глаза люди с Запада, не носившие очков. Так что первые она купила по прилете, а вторые приобрела в магазине отеля сразу после того, как выпила ледяной чай в компании Виктора.

Она шла по рынку, плотно обмотав голову платком, и ей нравилась абсолютная анонимность. Она остановилась в узком ряду со специями, пытаясь сообразить, чем так пахнет — зирой или продавцом. Елена не так уж много готовила, но с зирой имела дело и понимала, что вонь могла исходить как от одного, так и от другого. Продавец стоял за длинным лотком с контейнерами, в которых сияли ядовитыми красками шафран и карри. За его спиной на крючках висели стеклянные копии самых знаменитых новых зданий Дубая, чем-то напоминавшие шахматные фигуры. В детстве Елена любила шахматы. Она играла, и довольно неплохо, дома с отцом и в школе с другими детьми, пока ее не отправили в швейцарскую школу-интернат. Позади башен-безделушек виднелась коллекция богато изукрашенных кальянов. Елена отметила тот факт, что рынок, похоже, работал как на местных жителей, так и на гостей Дубая. Она легко представила, как туристы везут домой в качестве сувениров и специи, и копию «Бурдж-аль-араб», прославленного отеля в виде огромного пятидесятиэтажного паруса. Елена вспомнила Восточный рынок неподалеку от квартиры в Вашингтоне, где останавливалась несколько лет назад. На том рынке можно было найти и свежие местные фрукты, и пресс-папье с Монументом Вашингтону, и снежные шары с Белым домом.

Услышав, как продавец специй спрашивает, говорит ли она по-английски, Елена перевела взгляд, кивнула и улыбнулась.

— Чего желаете? — осведомился пожилой торговец с седой, аккуратно подстриженной бородкой.

Его тауб был безупречен — белый, как лепестки вишни, без единого пятнышка, несмотря на окружавшие его специи. На самом деле Елена ничего не собиралась покупать, по крайней мере сегодня. В предоставленной ей квартире была удобная кухня, но она не знала, надолго ли задержится в Дубае. Наверное, на пару недель, но все прояснится в ближайшее время. Заказчики хотели убедиться, что после убийства Алекса Соколова не возникнет проблем, которые ей пришлось бы подчищать.

Боже, подумала она, страшно представить, что будет, если эти люди узнают о бортпроводнице. Елена ощутила укол беспокойства, даже тревоги, когда попыталась вообразить, чем ей аукнется решение не убивать эту женщину. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться и разложить все по полочкам. Именно так она работает. Умеет полностью сосредоточиться на задаче и продумать действия на много шагов вперед. Поэтому ее считали столь одаренной шахматисткой. Ее прозорливость граничила с даром предвидения. Но еще ее разум умел разделять и властвовать: то, как белка, припасать орешки на будущее, то прятать за бетонной стеной парализующий страх.