Босфорская война

С. Жолкевский 20 октября 1614 г. извещал короля, что султан «так был взбешен, что хотел было приказать повесить везира», и тот спасся только благодаря просьбам жены, дочери и других «белых голов» (женщин), однако падишах бил его буздыганом (чеканом), о чем разнеслась молва по всей столице. От гнева султанского, продолжал канцлер, Насух-паша отвелся еще и тем, что спешно послал на казаков бейлербея и иных пашей с войском. Позже оказалось, что С. Жолкевский ошибался: до него просто не успела дойти весть о том, что 17 октября великий везир был казнен [94].

Венсан Миньо передавал, что в Стамбул пригнали захваченное казачье судно и 15 пленников (видимо, тех, которых у Наймы было 20), но везир присоединил «к сему кораблю» еще 15 таких же, вооруженных пушками из столичного арсенала, а к 15 казакам добавил 400 невольников, «и все сие как бы плененное ополчение с великим торжеством» ввел в Золотой Рог перед глазами падишаха. Капудан-паша, хотя ему «не меньше было нужно выдавать оное за правду», «не отважился молчать». Об этой инсценировке, как и о финансовых махинациях везира при строительстве галер, узнал муфтий, а сын алеппского паши обратился к султану с жалобой на взяточничество Насуха и сокрытие им от его величества мятежа в Грузии. По приказу Ахмеда I великого везира задушили петлей в собственном доме.

Через четверть века, в 1640 г., в Синопе побывал Эвлия Челеби. «Жители города, — записал он, — имеют хатт-и хумаюн (султанский рескрипт, равный по силе государственному закону. — В.К.)на то, чтобы убить коменданта, если он удалится от крепости на расстояние пушечного выстрела. И потому комендант не смеет отойти от крепости ни на шаг. [А причина вот в чем]. Во времена султана Ахмед-хана казаки захватили эту крепость в результате внезапного налета ночью… Позднее крепость была освобождена, в ее Нижнем укреплении было размещено 50 капу-кулу, [привезено] много кантаров (мера веса, равная 56,4 кг. — В.К.)пороха, [установлены] большие и малые пушки. Начиная с того времени каждую ночь вплоть до наступления утра по 200 воинов со своими бёлюкбаши и чавушами (командирами подразделений. — В.К.)несут дозорную и караульную службу. И эта стража, оснащенная барабанами и рожками, постоянно выкрикивает [слова]: "Не дремлет стража внутри крепости", и от бойниц провозглашает: "Аллах един!" Таким образом еженощно стража показывает, что крепость готова к бою».

«И хотя кяфиры неоднократно устраивали осаду, — завершал рассказ Эвлия, — но каждый раз были отбиты залпами пушек. Слава всевышнему, со времени [воцарения] Мурада IV (т.е. с 1623 г. — В.К.)они не приходили». Последняя информация неверна: казаки приходили к Синопу и в 1620-х, и в 1630-х гг.

Освещая историю казачьего набега 1614 г., Й. фон Хаммер в результате неправильного прочтения турецкого источника утверждал, что Шакшаки Ибрахим-паша перехватил казаков «большей частью в устье Дона при помощи напавших на них татар». Сказанное ученым потом повторили Н.А. Смирнов и Ю.П. Тушин. Это была ошибка, но весьма характерная: вскоре придет время для активных действий османского флота и против донских казаков в Азовском море, для турецких попыток блокады дельты Дона и затем Керченского пролива.

Что же касается первого синопского набега, то он был организован и осуществлен Войском Запорожским, однако в экспедиции, несомненно, принимали участие те донцы, что находились тогда в Сечи [95]. Как раз в 1614—1615 гг. Войско Донское возобновило морскую войну с Османской империей и Крымским ханством, прерванную событиями русской Смуты. В смутное время основные силы донского казачества были отвлечены российскими делами, но казаки, остававшиеся на Дону, выдержали наскоки азовцев и татар и проводили небольшие операции на суше и иногда «судовой ратью». Донцам вообще повезло: Турция не могла тогда вести здесь большое наступление, поскольку в 1603—1613 гг. была занята тяжелой и неудачной персидской войной, стоившей ей потери Азербайджана, Восточной Грузии, Северной Армении, Дагестана, Луристана и части Курдистана. Но уже в 1613 г. в Стамбуле и Крыму обсуждался план, согласно которому предполагалось «казаков с Дону збить».

Взаимный спад военной активности донцов и турок, таким образом, оказался вынужденным и временным, и неудивительно, что после Смуты Войско Донское, значительно пополнив свои ряды, возобновило действия на море. Однако поначалу донцы действовали из Сечи, вместе с сечевиками и под командованием их атаманов. Запорожцы, игравшие тогда главную роль на море, выступали в некотором роде учителями своих донских «корабельных товарищей».