Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

«Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и общении между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от товарища Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д.» (Там же, с. 346).

«По решению ЦК РКП(б) с ленинским письмом были ознакомлены все делегации 13-го съезда РКП(б), проходившего в мае 1924. Учитывая сложную обстановку в стране, остроту борьбы с троцкизмом, было признано целесообразным оставить Сталина на посту Генерального секретаря ЦК с тем, однако, чтобы он учел критику со стороны Ленина и сделал из нее необходимые выводы» [10].

Таким образом, назревала отставка Кобы с поста генсека. Ленин явно готовился к публичному выступлению по этому поводу, и если бы это произошло, честолюбивым мечтам Сталина на тот момент пришел бы конец, так как Ильич, почти наверняка, как это было всегда, увел бы «общественное мнение» за собой. Но дело в том, что как раз к моменту написания озвученных выше писем, Ленин выступать не мог — он был тяжело болен. Уже в мае 1922 года состояние его здоровья резко ухудшилось. В начале октября он возвращается к работе, 20 ноября 1922 года состоялось его последнее публичное выступление на пленуме Моссовета, но уже 16 декабря следует резкое ухудшение здоровья. В этот момент Ленин находился в неработоспособном состоянии и мог только диктовать письма (указанные выше — из их числа).

Личную ответственность за здоровье вождя Политбюро возложило на генерального секретаря ЦК товарища И.В.Сталина (Джугашвили). В каком состоянии находился в это время Ильич?

«…Как позже вспоминал Бехтерев, во время этой консультации он застал Ленина (в мае 1923 года. — С.З.) «разбитым правосторонним параличом, без речи, без возможности читать, и, видимо, глубоко страдающего от невозможности говорить, но сохранившего в себе надежду найти спасение в медицине». Сложный характер заболеваний сомнений не вызывал, и после завершения осмотра Бехтерев принял участие в обсуждении проводимых Ленину лечебных и восстановительных мероприятий» [46, с. 255–256].

Посмотрим на все с точки зрения Сталина. Ему (как главному ответственному за здоровье вождя) нив коем случае нельзя было допустить, чтобы Ленин «выкарабкался». Во-первых, это был тот самый давно ожидаемый случай убрать препятствие в лице Ильича со своей дороги к абсолютной власти, и грех было бы этот случай упустить. Во-вторых, в случае выздоровления Ленина Сталин почти наверняка «слетает» с поста генсека ЦК — это Коба осознавал ясно, ибо об отношении вождя к себе знал. Делаем логический вывод — Сталин просто обязан был в сложившейся ситуации предпринять определенные действия для того, чтобы придать событиям нужный ход. Какие действия?

«Вскоре больному стало лучше, и он был переведен для дальнейшего лечения в Горки, где состояние его продолжало улучшаться. С помощью Надежды Константиновны Ленин много занимался восстановлением речевых нарушений, учился писать левой рукой. Когда в ноябре того же года Бехтерев нанес ему в Горках второй визит, Ленин самостоятельно ходил и уже произносил практически все слова, хотя и испытывал затруднения в построении фраз. Его состояние значительно улучшилось. Однако по просьбе родных доступ к нему с июля был резко ограничен. Консультация Бехтерева на этот раз оказалась заочной. Она сводилась к советам о дальнейшей тактике лечения» [46, с. 256].

Как интересно, не правда ли? Родственники воспротивились визитам врачей, визитам, которые уже дали положительный эффект! Логичнее предположить, что этим визитам воспротивился главный «смотрящий» за здоровьем вождя.

И тем не менее к ноябрю здоровье Ленина, как мы видим, улучшилось кардинально. Что же происходит дальше?

В январе 1924 года в состоянии здоровья председателя СН К внезапно наступает резкое ухудшение. Надо сказать, что наступило оно очень своевременно для Сталина —16–18 января 1924 года в Москве проходила 13-я конференция ВКП(б), предварявшая 13-й съезд партии (23–31 мая 1924 г.), выступление на конференции выздоровевшего вождя в планы Кобы наверняка не входило. 21 января 1924 года в 18.50 вождь большевиков скончался.

На тот момент Сталин еще не располагал знаменитым впоследствии «чемоданчиком Генриха» (саквояж наркома внутренних дел Г. Ягоды с «продукцией» специальной лаборатории ядов при ОГПУ — НКВД СССР), охрана Ленина также, вероятно, не принадлежала Кобе с потрохами, поэтому нет фактических оснований подозревать, что Ильичу помогли умереть. Но три вопроса все-таки хотелось бы прояснить.