Босиком по битым стеклам. Сиротка из Больших гулек

Могущественные мэллорны хранили эльфов, а эльфы – хранили мэллорны.

Всё взаимосвязано.

И тут рухнуло дерево. Со страшным шумом, скрежетом, почти крича от боли, словно живое существо, оно обрушилось на дорогу всей своей массой, придавив одну из несчастных лошадей. Жалобное ржание погибающей лошади всё ещё звучало в ушах у ошеломлённой Елены, а рядом уже звенела сталь – гвардейцы герцога, отчаянно сражаясь, отбивались от неизвестных, подготовивших эту ловушку.

Когда рухнуло второе дерево, Лулу сорвалась со своего места и выхватив из – под нижней юбки, длинный кинжал, прыгнула к дверям кареты, оттирая охраняемое лицо в безопасную глубь.

Елена отлетела в дальний угол, больно стукнувшись локтем. Как можно ушибиться о бархат она не знала, но отбитая рука сразу же противно заныла.

Толстяк целитель не оплошал – он весь, словно бы ощетинился, точно рассерженный ёж. Распахнув рот, Колобок выкрикнул что-то воинственное и из рукава его балахона, то бишь, мантии, выпал длинный металлический предмет с острейшим лезвием. Как оказалось, предмет сей назывался скальпель и предназначался для проведения хирургических операций.

Целитель в тот же миг и провёл такую операцию, чиркнув лезвием по обросшему бородой лицу, появившемуся в окошке кареты.

Хлынула кровь, неожиданно красная и густая, и Елена, помимо своей воли, громко закричала.

– Бабы! – заорал кто-то снаружи гнусно, но радостно – Тама бабы и золото! На приступ, братья!

Лязг железа и пыхтенье усилились, а Лулу оскалилась точно волчица, выставляя кинжал перед собой.

Смачно чмокнула толстая и длинная стрела, пробила дверцу кареты и теперь торчала из алого бархата словно стальной клюв хищной птицы.

«Да! – пребывая в смятении, подумала Елена – Это вам не бронированное авто для перевозки важных персон! Гляди, как, пробило-то! Почти достали нелюди поганые!» – и девушка благоразумно отодвинулась, освобождая бойкой Лулу место для манёвра. В, конце –концов, у липовой камеристки имеется приличных размеров, кинжал, а у неё, Елены, оружия нет. Чем ей прикажете отбиваться от, вооружённого до зубов, ворога? Разве что корзиной с подъеденными припасами?

Глаза Лулу пылали, точно у бешенной совы, грозя выкатиться из орбит и покинуть лицо лже- камеристки.

– Надень это, быстро! – приказала маленькая женщина, бросив прямо в руки Елены, какой-то предмет.

«Один медальон отобрали, другой – подарили – меланхолично подумала Елена, торопливо одевая очередную игрульку – Но этот я обязательно со всех сторон обнюхаю и на зуб попробую!»

Лулу продолжала яростно сражаться – она тыкала в окно своим длинным кинжалом, защищая Елену с левой стороны, а добродушный толстячок-целитель, виртуозно вращал своим скальпелем, напоминая девушке заядлого фехтовальщика.

«Во, лекарь жжет! – восхищалась Елена – Точно, учился не только пилюли раздавать, но и кое-чего покрепче! Как кистью двигает – загляденье! И никакого, понимаешь ли, артроза или артрита!»

Мерзкие рожи появлялись в окошках с удручающим постоянством, но сталь продолжала звенеть, а это значило, что гвардейцы, всё ещё сражаются за её, Еленину, жизнь.

Дверца кареты внезапно распахнулась и Лулу еле смогла удержать руку, дабы не воткнуть кинжал в глаз собственного начальства.

Глаза у Перье были тоже совиные, не хуже, чем у воинственной подчинённой.

– Уходим! – заорал барон, могучим пинком отправляя в полёт очередного ворога – Хватайте эту блаженную и дёру! Дёру!

Вновь зазвенела сталь, страшно, яро и Лулу, как самый исполнительный новобранец, бросилась вытаскивать из кареты подопечную.

Елена и не думала противиться – и без того стало ясно, что они, вот-вот, потерпят сокрушительное поражение. Гвардейцев осталось слишком мало для полноценного сражения, пусть и противостоял им всего лишь сброд со скверным оружием, вместо доброго железа. Зато, нападавших оказалось неожиданно много. Точно злые шершни кидались они на солдат герцога и жалили, жалили, жалили…

Опьянённые мыслью о том, что в их полном распоряжении вскоре окажется вожделенный сундук с серебряными или даже золотыми, монетами, лесные разбойники с лёгкостью жертвовали своими жизнями.

Полетели стрелы – по всей видимости, лучники решили, что нужно убить всех, просто так, на всякий случай.

Стрелы зло гудели над самым ухом, но к счастью ни одна из них не воткнулась ни в Елену, ни в Лулу, постоянно старавшуюся закрыть девушку собственным телом.

«Телохранительница, мля! – возмущалась Елена – Жить надоело, блин?»

Задрав длинные юбки почти до самого пояса, сверкая возмутительно голыми ляжками, слегка прикрытыми обрезанными портками, Елена задала стрекоча, ломясь сквозь густой кустарник с сомнительной грацией молодого лося или.. кабана.. кабанихи.. За ней, перемещаясь длинными прыжками, мчалась Лулу, а позади кудрявой лже – камеристки, шумно пыхтел толстяк-целитель, не отстающий от беглянок, не смотря на всю свою немалую массу тела.

«Хорошо быть магом! – завистливо подумалось Елене, перепрыгивавшей в этот момент через сухое дерево – А тут… Скоро легкие выплюну от напряжения!»