Босиком по облакам

– Знает, – кивнула я с улыбкой, переводя дыхание. – Это йоги. Они вообще странные люди. Практикуют очищение тела и духа. Водой.

– И смехом, – послышался весёлый баритон позади. – Присоединиться не желаете? Обольём бесплатно.

Я обернулась. Рядом стоял Артём, мокрая белая рубашка облепила торс, шорты – ноги, с носа и коротких кудрявых волос капает, уверенная улыбка во все тридцать два.

– Нет, – попятился дядечка. – Я просто убедиться...

Артём закрыл створку ворот, положив ладонь в миллиметре от моей. От этогопочти касания моё сердце ухнуло, а в теле что-то закоротило, пульсируя с искрамив бёдрах. Я поторопилась отступить.

– Минутка юного террориста окончена, – сказала я, отчего-то слегка охрипнув.

Его глаза смотрели прямо в мои и смеялись.

– Чего ты только не сделаешь, лишь бы не сдать мне местоположение стиральной машинки, да? – хохотнул он.

– Ну ведь стирка удалась, – нашлась я и забрала у него из рук шланг. – Или на тебя ещё порошком посыпать?

– Без порошка обойдусь.

Нас обдали сзади из шланга водой. Мы оба подскочили и обернулись. Это был Володя.

Аквабитва закончилась так же быстро, как и началась. И все улыбались, кроме Миланы, у которой потекла тушь. Мне даже стало её жалко. На дорожках сверкалипод солнцем лужицы, на газонах и у веранды впору было лягушек разводить. Интересно, не затопило ли ёжика?

Довольные йоги пошли за полотенцами, а я с самым деловым видом поспешилазаняться сворачиванием шлангов, наведением порядка и вообще чего угодно, потому что в голову лезли мысли о совсем других занятиях... Ни к чему это! И перестань сердце стучать так быстро... Подумаешь, мокрый мужчина! И не только у него такие плечи широкие, и глаза блестят. И вообще стоит, смотрит, и не помогает. Ну да, он же боится руками что-то делать. Да уж, он миллиардер, а я с такими ни-ни...

* * *

«И никакой он не миллиардер! Он мой ровесник наверняка. Когда бы успел заработать состояние?! Даже если его папа, к примеру, был подпольным богачом ихранил в пыльном чемодане под кроватью миллион в Советское время, он бы триста раз обесценился в счастливые девяностые, – думалось мне. – Так что Артёмпросто хвастун и враль! »

Впрочем, то, что творилось в моих бёдрах под его взглядом, плохо влияло наумственную деятельность. Я скашивала на Артёма глаза и слегка в тумане пробиралась по газонам и дорожкам за шлангом, как Тесей по нити Ариадны, ища, где тот заканчивается. Шланг был бесконечным, а сад запутанным, не хуже пещер Минотавра. Уже в шаге передо мной высился увитый зеленью забор, а Артём как нив чём не бывало медленно шёл за мной и откровенно пялился. Его игривой полуулыбкой мне прожигало спину, плечи и ямочки под коленками. Думалось: а не он ли тут Минотавр? От этой мысли что-то сворачивалось жгутом внизу живота исовсем мешало соображать. И вдруг до меня дошло: да ведь в этом мокромсарафанчике я же как голая! О, нет...

Я засуетилась, попыталась отлепить мокрый ситец от ног. Споткнулась, угодив ступнёй в хитросплетения барвинка в конце дорожки и полетела вперёд. Артёмпрыгнул меня ловить, я выронила шланг и вытянутыми, как Петрушка, рукамиуперлась в увитый зеленью забор. Тот поддался, и мы с Артёмом вместе упали в какой-то проём. Бетонный пол встретил нас недружелюбно.

– Ой! – вскрикнула я, больно ударившись плечом. Непонятно, почему я не приложилась о него головой.

– Чёрт! – вторил Артём.

Шланг произвольно закрутился вокруг наших ног, как змей-искуситель, и нашиколенки оказались совсем рядом. Коснулись. Горячие. Я забыла, как дышать. А изумлённый падением Артём взглянул мне в глаза, я замерла в неловкой паузе ипозе, а он глянул мне за ухо и... рассмеялся.

Ах он! Мне же больно! Не отпуск, а дурацкая комедия положений! Ужас просто!

Я принялась нервно выпутываться, стараясь больше не задевать непозволительноблизкое мужское тело. Меня обдавало жаром и электричеством, а он хохотал, продолжая поддерживать меня за талию. Я поняла, что лежу щекой на его плече. Покраснела, привстала и оглянулась. Позади стояла белая, гордая, как айсберг в океане, стиральная машинка. Называется, почувствуйте себя Титаником.

– Никогда ещё Штирлиц не был так близко к провалу, – заявил Артём. Выпустил меня и сел, утирая слезу одной рукой, потирая плечо другой.

– Мда, Штирлиц выстрелил в упор. Упор упал, – вырвалась у меня цитата из старого анекдота.

– Страшная тайна раскрыта! Прощай тазик и вредная домоправительница!

Предплечье саднило.

– И ничуть не вредная.

– Записи с камер слежения посмотри. И в зеркало, – хмыкнул он.

Язвительные чёртики в его глазах меня рассердили окончательно. Я, наконец, избавилась от шланга и вскочила. Мы были в подсобном помещении, где стояла не только стиральная машинка, но также посудомоечная, сушилка, две гладильные доски, два утюга, стеллажи с бытовой химией, швабры, вёдра, щётки и, кажется, морозильная камера. Я поджала губы и сделала реверанс.

– Пользуйтесь на здоровье, гости дорогие! Если, конечно, тут вообще что-тоработает. Но у нас не «всё включено», так что сами-сами... Благодарю засовместный полёт!