Босиком по пеплу. Книга 1

Вроде бы взрослый человек, который должен понимать, что такие действия ведут к фатальным последствиям, но все равно позволяешь себе вершить чужие судьбы, как вздумается.

Кто тебе дал такое право, кто?

Я еще надеюсь от тебя избавиться, и последнее, чего хочу с тобой, Амиран — это общий ребенок.

Мои бедра горят и ноют. Чувствительная, после дикого вторжения плоть, все еще предательски пульсирует, явно рассчитывая на продолжение неожиданного «приятного сна». Я ненавижу себя за это. За то, что остро чувствую, как Амиран аль-Мактум пробудил во мне голод, с которым было довольно легко справляться последние четыре года. Это как диета, полный отказ от сладкого: когда в жизни совершенно нет секса, справляться с его отсутствием гораздо проще. Но стоит попробовать хотя бы один «кусочек», ощутить сладкий вкус на языке и полет эндорфинов в крови, и диета провалена.

Мысли в голове окончательно путаются, превращаются в дым, дрожащие ноги тоже обретают непривычную мягкость, становятся ватными.

Несмотря на огромное желание, сейчас я просто не в силах сбежать от эмира.

— Я не принадлежу тебе, Амиран, — все еще отчаянно пытаюсь донести до его собственнического сознания довольно простую истину.

Амиран в ответ недовольно и глухо рычит, проезжаясь по моим позвонкам теплыми костяшками.

— И то, что мне было «хорошо» и «все понравилось», — сгибая в воздухе пальцы, изображаю кавычки. — Абсолютно. Ничего. Не значит.

Поспешно смахиваю слезы со своего лица, пытаясь собрать разбитые внутри атомы. Маленькие крупицы прежней Алисы. Меня терзает мучительное чувство, что ее уже не вернуть. Никогда я не буду такой, как до этого проклятого утра.

— Держи свой дерзкий язычок за зубами, tatlim. Пока я не попросил показать его мне и воспользоваться им…правильно. С пользой для обоих, — его зубы обхватывают мочку моего уха, дыхание обжигает шею. Двусмысленность сказанных слов, заставляет сердце выделывать мертвые петли и сальто.

— Иначе придется наказать тебя за то, что ты оказалась такой лгуньей. Но тебе понравится мое наказание, Алиса. Я уверен, — Амиран лениво тянет меня на свои бедра.

Так, словно ничего для него не вешу.

Помещая между ними, одновременно нажимает ладонью на мой живот, заставляя прогнуться в пояснице. И снова прижимает к себе так, чтобы его объёмный и налитой кровью орган соприкоснулся с моей кожей и уперся в спину.

— Я надеюсь, твой рот еще никто не трахал, Алисия, — лицо полыхает огнем, разведенным откровенностью его слов. — Но здесь мне придется поверить тебе на слово, — кожа на затылке немеет от ощущения тяжелого дыхания Рана. — Тебе понравится облизывать и сосать меня, девочка. Так же, как мне понравилось пробовать тебя.

— Хватит, Ран! Перестань! Замолчи! — испытав самое сильное чувство удушья в жизни, не выдерживаю эмоционального накала и кричу, всеми силами пытаясь отодвинуться от Амирана. Простыни под нами скользят, а он держит крепко.

— Тсс, успокойся, Лиса, — берет в ещё более железный захват, чем прежде. — Ты чувствуешь себя шлюхой, не потому что я тебя использовал. Это не так, сладкая, — нежные нотки в его голосе стреляют прямо в сердце. Лучше бы он ударил, накричал или проявил неадекватность и грубость. Мне нужно больше, больше причин его ненавидеть! Так, чтобы вся семья во главе с отцом за меня стеной встала.

Гипнотизирующий голос Амирана продолжает одурманивать меня, слегка погружая в транс:

— А потому что тебе было очень приятно, tatlim. Так ярко и сильно. Думаю, впервые. Да? Ответь на этот вопрос, хотя бы себе не лги. Я все видел, не пропустил ни секунды. Тело никогда не врет, Лиса. Это факт, — нервно сглатываю и рвано выдыхаю «ах», когда ладони Амирана покровительственно накрывают мою грудь.

Он взвешивает её в своих руках, слегка сминая. Большие пальцы эмира обводят ореолы моих сосков, отчего они быстро превращаются в чувствительные камушки. Каждое его прикосновение отзывается болью и сладостью, вероломной иглой пронзающей вены.

Черт, что мне делать со всем этим?

Как я могу ненавидеть его своим разумом и сердцем, всем существом…и откликаться при этом всем телом на его дразнящие ласки, приглашающие меня на продолжение нашего эротического сна.

— Тебе не стоило пихать в меня член на втором свидании и трахать без презерватива, — продолжаю бунтовать и сопротивляться я, специально используя откровенные слова в своей речи.

Пусть знает, что я способна дать жесткий отпор, а не только мямлить и плакать в коленки.

Я смелая и неуязвимая и Амирану аль-Мактумупридется с этим жить…точнее, считаться. Жить он со мной не будет.

— Еще как стоило, — усмехается Амиран, ныряя языком в ушную раковину. Облизывает каждый дюйм, пробуждая на теле мурашки даже там, где их никогда не было.

Ведет себя, как животное.

Словно хочет изучить, вылизать и обнюхать все мое тело, чтобы ни единого неисследованного миллиметра на мне не осталось.