Босиком по пеплу. Книга 2

Я не даю ей отдышаться, погаснуть и расслабиться. Продолжаю размеренно двигаться, одновременно заполняя оба отверстия. её лоно хлюпает, встречая мой член новым потоком смазки. Я бы занял еще и рот…

— Ты в порядке, сладкая? — хрипло спрашиваю я. Она отвечает упоительно правильно:

— Мне классно, Мир. Хочу сильнее. Еще, пожалуйста, — черт, она нереально хороша. Могу часами трахать.

Выполняю её желания, переворачивая Алису на живот и поставив на четвереньки, задираю подол пальто до талии, и проникаю в нее сзади, раздвигая членом плотные мышцы. Зарываюсь пальцами в платиновые локоны, властно тяну, вынуждая прогнуться.

Она широко расставляет бедра, двигаясь навстречу вколачивающемуся в нее безжалостному захватчику. Звучно шепнув по заднице, снова вставляю пальцы в неопробованное тугое колечко. Наращиваю темп, проглатывая рвущиеся из горла глухие стоны. Пару минут непрерывных толчков, и она улетает в нирвану, в очередной раз, сдаваясь первой.

— Боже, Ран… Я тебя обожаю, — сипло рычит tatlim.

Содрогаясь от наслаждения, она приподнимается, цепляясь руками за борт лодки, жадно хватает ртом воздух. её мышцы резко сдавливают мой вздувшийся член, словно не желая выпускать из обжигающего плена.

— Хорошая девочка, лучшая, — прерывисто шепчу.

Меня разрывает от потребности выплеснуть в нее вскипевшую в яйцах сперму, но я сдерживаю оргазм из последних сил. Хочу, наконец, трахнуть её шикарную задницу. Ослабив хватку на шелковистых волосах, придерживаю норовящее сползти пальто, успокаивающее поглаживаю подергивающиеся в остаточных спазмах экстаза — ягодицы. Медленно выхожу из пульсирующего лона, собираю обильную влагу, размазываю по второму отверстию, надавливаю чувствительно до боли головкой и делаю первое аккуратное движение.

Искры из глаз от остроты ощущений. Густое вышибающее дух удовольствие прошибает поясницу, обхватывает жаром пах. Алиса дергается, почувствовав несанкционированное вторжение, возмущенно бормочет, что я бессовестная сволочь.

— Шшш, tatlim, расслабься, и все быстро закончится, — хриплю я срывающимся голосом, чувствуя, как первые капли семени начинают заливать тугую дырочку. Впечатав пальцы в розовые полушария ягодиц, проталкиваюсь глубже. Выхожу и снова внутрь, почти до конца. Почти, потому что оргазм обрушивается лавиной. Мощной, неконтролируемой, сбивающей с ног. Рычащее пошлое ругательство врывается из пересохшего горла.

Навалившись на Алисию всем телом, утыкаюсь носом в её затылок, вдыхая раздувающимися ноздрями легкий аромат пота и секса. Переплетаю наши пальцы, заливая спермой обиженную попку tatlim. Еще пару раз инстинктивно дергаюсь вперед и замираю внутри, испытывая оглушительный запредельный кайф.

— Ты все-таки животное, Амиран, — жалуется Алисия, не дав мне толком отдышаться. — Нельзя так, без предупреждения.

— Я твой муж. Мне можно, — хрипло отзываюсь, целуя её в висок.  В ушах все еще гулкими ударами барабанит пульс. Она толкает меня лопатками в спину, пытаясь освободиться, но я не даю, удерживаю на месте, властно перехватив тяжелой рукой за талию, полностью выхожу, продолжая прижиматься липким от наших жидкостей членом к голым ягодицам. — Первый? — вопрос звучит слишком грубо. Она замирает, понимая, о чем я спрашиваю.

— Да, — сдавленно, словно собираясь разрыдаться, отвечает Алисия.

— Эй, ты чего, дурочка, — развернув её к себе лицом, убирая за уши спутанные пряди. Она и правда плачет. — Все хорошо, tatlim. Ты моя девочка, — собираю губами солёные капли с дрожащих век. — Это самое главное. Даже если «нет».

— Первый, Амиран, — хрипло повторяет Алисия, отстраняясь и глядя мне в глаза. Уязвимая, чувствительная, хрупкая. Я ласково глажу её по щеке, испытывая острую потребность успокоить, защитить, укрыть собой от всего мира.

— Давай приведем тебя в порядок, tatlim? — предлагаю с непринужденной полуулыбкой. — И будем двигаться к дому. Темнеет, а мы черт знает куда уплыли.

— Так вызови вертолет, — подхватив мой настрой, Алиса небрежно пожимает плечами, помогая мне надеть на нее джинсы. — Можно и катер. Делов-то? Принц ты или рыбак?

Глава 20

Амиран

Следующие дни уеденного отпуска проходят примерно в том же режиме. Минимум сна, максимум секса, несколько часов на прогулки, рыбалку, посиделки у костра и прочие простые развлечения, доступные в затерявшемся между горами домике. Один раз Алиса все-таки заставила меня сыграть, и целый час потом загадочно улыбалась, наотрез отказавшись признаваться, что смеется надо мной.

Самым тяжёлым пунктом в списке запланированных дел Алисии для меня стали разговоры. И чем сильнее я сопротивлялся и уклонялся, тем больше вопросов становилось. Tatlim использовала каждую свободную минуту и малейшую зацепку, чтобы выпытать что-то новое о моей жизни в Бруклине и после. О моей семье по материнской линии, о женах отца, их дочерях, о количестве женщин, с которыми я спал и почему не женился раньше.

Некоторые вопросы ставили меня в тупик. Кажется, вот зачем ей все это знать? И, что самое удивительное, она объясняла — зачем.  И я даже начинал понимать её нестандартную уникальную логику.