Босиком по радуге (СИ)

Дотронувшись до щеки Лейны, Сирин обнаружил, что она влажная. Идиот! В доме тепло, а Лейна уснула, видимо, до того, как дом прогрелся, и раздеться не успела. Решив начать снизу, Сирин стал снимать необычайно высокие и очень тёплые гольфы, но под ними обнаружились ещё одни. И вот тогда Сирин понял, почему в прихожей не было её обуви. Лейна не стала снимать сапожки, а просто переделала их в тёплые гольфы. Что ж одной загадкой меньше. Добравшись до голеньких ножек, Сирин несколько раз провёл по ним ладонями. Не удержался. Юбка и одежда с верхней половины туловища вскоре присоединилась к тому, что Сирин снял со спящей жены ранее.

— Это ж как надо было устать, чтобы не проснуться, когда тебя раздевают? — тихо озвучил Сирин мучивший его вопрос. Впрочем, учитывая его риторичность и сон жены, ответа он не ждал. А зря. Ответ так же тихо всплыл сам: она так крепко спит, потому что здесь ей спокойно и нечего, и некого бояться.

Как бы Сирин не хотел получить свой кусочек заслуженной ласки, он не стал будить Лейну. Пусть отдыхает. Укрыв её одеялом, Сирин собрался уйти на кухню, разогреть и всё же отведать оставленный ему ужин, но перед этим решил украсть у спящей супруги поцелуй. Лёгкое касание губ в желанные уста совершенно неожиданно разбудило Лейну. Вздрогнув, она распахнула глаза и, осознав кого видит, вцепилась в борта расстёгнутого колета и углубила поцелуй. На краю сознания Советника, погружающегося в эйфорию ощущений, мелькнула мысль, что ужин сегодня его так и не дождётся, зато десерт он отведает по полной программе.

— Дожилась, — вздохнула Лейна, едва разорвав поцелуй и оглянувшись вокруг. Но Сирина она от себя так и не отпустила. — Совершенно не помню, как оказалась в спальне, да ещё и разделась. Когда успела?

— А ты и не успела, — ответил Ро’Шерр, умиляясь Лейне. — Уснула на кухне. А я тебя принёс и раздел.

— А на себя уже сил не хватило? — съязвила Лейна, подёргав всё ещё зажатые в руках борта колета.

— Отчего же?! — в той же манере ответил Сирин. — Сил ещё достаточно. Но я сперва хотел поужинать, но, видимо, придётся начинать с десерта: персиково-бархатный животик и вишенки сосков, что сейчас скрыты под тёплым одеялом, наверняка так и ждут, когда я до них доберусь. А яблочно-румяные щёчки и губки я намерен испробовать прямо сейчас, — Сирин подтвердил слова действиями, не откладывая приятное на потом. Там, в этом «потом», оказался ужин, который, скорее всего окажется уже завтраком, ибо остановиться, дорвавшись до тела любимой, он уже не сможет.

Лейна мечтала о таком десерте весь семестр, декада за декадой. Времени на жалость и самокопание не было совершенно. Но никто не мог помешать ей, закрывая глаза и проваливаясь в сон, вспоминать бархатную кожу, под которой перекатывались от движений стальные мышцы супруга, взгляды с хитринкой и обожанием, бесподобно сильные руки, которые с ней были нежны, и которые дарили волшебное удовольствие. А вот про губы, которые то порхали по ней крыльями бабочки, то властно подчиняли себе, она старалась вспоминать пореже, потому что без них было невыносимо тяжело. Но всё это в прошлом, и всё, о чём вспоминалось и мечталось — вот оно, перед глазами и под её ладошками, которые жадничают и пытаются добраться везде и сразу. Соскучилась…

— Поможешь? — скромность вперемешку с невинностью во взгляде были отыграны на раз, когда шаловливые пальчики пытались проникнуть под пояс брюк мужа, но этот номер не прошёл. Мелькнула мысль, что вот она сейчас и есть «слабая женщина рядом с сильным мужчиной», но в свитке вроде говорилось не о такой слабости. А, впрочем, это сейчас не важно. Сейчас она хочет добраться до стратегически важной части своего любимого мужчины и сделать ему приятно. После их свадьбы и до отъезда в академию, у четы Ро’Шерр было всего несколько брачных и не очень ночей, так что Лейна не успела показать мужу и половины того, что умела в постели. Так что то, что задумала сделать Лейна, для её мужа будет сюрпризом.

— Конечно, помогу, — откликнулся Сирин, с лёгкостью справляясь с хитрой застёжкой на поясе своих брюк. — Но я бы не хотел торопиться.

— Не беспокойся, — тонкие пальчики очерчивали кубики пресса, — это не входит и в мои планы тоже.