Босиком по стеклам

– Слушай, Алиса, – отстранился, прерывая тактильный контакт. – Давай сразу договоримся. Мне брак не нужен. И если ты…

– Стой-стой. Мне тоже, – заголосила Алиса и выставила вперед ладони, размахивая ими из стороны в сторону. – Мой интерес сугубо творческий. Ты вообще не в моем вкусе, Глеб. Без обид.

Сморщилась, словно я прокаженный. Немного стало неприятно, но я тряхнул головой и облегченно выдохнул.

Моя паранойя начинает порядком беспокоить.

Успокойся, Глеб, не весь мир вокруг тебя вертится. Есть еще девчонки, которым ты не по нраву.

В этот момент боковым зрением увидел, как мимо комнаты проскользнула черная макушка. Нина. Вот он, мой шанс поговорить с ней наедине.

– Я отойду в уборную. Можешь не провожать, знаю, где тут что.

– Но я хотела тебе показать еще…

– Скоро вернусь! – крикнул и быстро вышел, чтобы не потерять Нину из виду.

Она не ушла далеко. Стояла в конце коридора и смотрела в окно.

Плечи ее напряжены, спина гордо выпрямлена.

Остановился в паре метров от нее и почесал затылок. Привет, Нина. Так начать разговор?

Блин. Она, наверное, услышала, как я подошел, и теперь смеется моему молчанию. Идиот. Открой уже свой рот.

– Давно не виделись, Нина.

Даже не обернулась.

– Я тебя чем-то обидел?

Провела пальцем по стеклу.

– Слушай, я завтра с парнями поговорю. Обижать тебя не будут.

В ответ – тишина.

Нервно провел по волосам. Ва-банк пойду.

– Кофту можешь не возвращать. Дарю.

Никакой реакции. Другие бы визжали от счастья, а Нина нос воротит.

– Твой телефон у меня. Хочешь получить его назад? Хотя бы посмотри на меня.

Унижение какое-то.

В груди запекло, и я потер ее рваными движениями. К горлу подкатил гнев, в глазах затуманило.

В этом я был похож на отца. Долго могу быть спокойным, но если взорвусь, то лучше всем отойти подальше, чтобы не быть сбитыми взрывной волной.

– Слушай, кончай уже в недотрогу играть! Я к тебе даже не подкатываю, Нина! – прорычал, еле сдерживаясь, чтобы не подойти и не развернуть ее насильно к себе.

Тихо, Глеб, тихо. Руки распускать – последнее дело.

– Дура больная! – буркнул в сердцах, и именно в этот момент она как раз обернулась.

Но было поздно. Общаться с этой идиоткой надменной не было никакого желания.

– Глеб, – Алиса, как оказалось, стояла за мной.

Так увлекся, что не заметил, как она подошла.

Промолчал и прошел мимо.

– Не обращай внимания, – побежала следом за мной.

– Плевать.

Даже себе не хотел признаться, что ее демонстративное пренебрежение уязвляло.

– Нина просто в позу встала.

– В позу?

– Отец отказывается ей туфли покупать, вот и устроила забастовку. Молчит, – закатила девчонка глаза.

А вот я вскипел. Серьезно? Просто принципиально не говорит? Не болеет, как Топорков сказал?

Терпеть не мог капризных баб.

Выдохнул и задумался. Нина всегда была модницей, но таких выкидонов за ней не водилось.

Она всегда получала, что хотела.

Но многое изменилось в последнее время.

Новая жена и новая дочь требуют дополнительных расходов. Может, в этом дело?

– Туфли? Не такая уж и большая прихоть.

Топорков – состоятельный мужик и может себе позволить содержать не одну дочь.

– Ага, это если каждую неделю сумочки брендовые не покупать. А аппетиты у нее растут. Не нравится личная жизнь папы.

Значит, мои догадки оказались верны.

– Ее мама умерла.

Напомнил и себе об этом. Ей наверняка в сто крат хуже, чем мне.

Даже стыдно стало, что оскорбил.

– Надо извиниться. Я нехорошо поступил.

Идиот вспыльчивый.

Только развернулся, как сзади раздался жалобный, срывающийся на плач голос.

– Думаешь, нам легко? Мне?! У нее был отец всю жизнь, а у меня только сейчас. Каково это ходить в школу и слышать оскорбления, что ты сирота? Безотцовщина. Плод блуда, и что мать моя…

Всхлипнула, тяжело вздохнув и будто задыхаясь. Глаза покраснели, по щекам покатились слезы.

О черт! И что делать теперь?

Алиса подняла ладони и спрятала в них лицо. Плечи продолжали дрожать, но всхлипов практически слышно не было.

Плачь она навзрыд и красиво, я бы подумал, что специально, чтобы мое внимание привлечь. Уже бывало такое. Но ее тоска была какой-то тихой. Словно щенок скулит, когда его пинают и морят голодом хозяева.

– Успокойся.

Сцепив зубы, нехотя и вынужденно подошел ближе. Погладил по спине, надеясь, что она перестанет реветь.

– Д-да, я, п-прости, я…

Подняла на меня лицо. Да уж. Ни одна девушка не стала бы так специально плакать.

Всё лицо покраснело, тушь потекла, и она стала похожей на панду.

Черные разводы вокруг глаз не делали ее привлекательной.

Вдруг она кинулась ко мне и обняла за талию. Неловко замер, не зная, что предпринять.

– Прости-прости. Не надумай ничего лишнего. Это просто спасибо за поддержку, – отскочила и вытерла пальцами щеки, но сделала только хуже.

Не стал ничего говорить. Девчонки и без того слишком сильно о внешности пекутся.

И чего это она в коридор смотрит?

Повернулся, но никого там не обнаружил. Зато услышал.

– Шум внизу какой-то. Мои, наверное, домой собираются. Я пойду. Завтра увидимся.

Ретировался так быстро, словно за мной черти гнались.

И вроде ничего не произошло между нами, но внутри остался какой-то неприятный осадок.

Всё же не стоит с Алисой сближаться.

***

Нина