Босиком по стёклам. Часть 1

– Что… О, Боже, Мердер, нет, – сдавленно взвизгнув, Энджи хватает меня за волосы. – Хватит. Сюда кто угодно может войти!

– Не дергайся, ангел. Никто не войдет, – обещаю я, поглаживая подрагивающие бедра, и возвращаюсь к пульсирующему в ожидании клитору, проделывая языком все то, что пару минут назад творили мои пальцы.

Анджелина

Мои ладони скользят по столу, я откидываюсь назад, ощущая калейдоскоп совершенно новых ощущений. Становлюсь оголенным проводом, комком нервов, из которого неравномерно выходят искры. Боже, что он делает…

Резко выгибаю спину, почувствовав, как язык Мердера совершает круговое движение вокруг моего клитора. Стон срывается с губ, одна из рук с силой сжимает край столешницы. Мать его, еще несколько таких прикосновений, и я умру прямо на его рабочем столе.

Закусив нижнюю губу, бросаю взгляд на Коулмана и все это развращенное безобразие, что он творит со мной. Ноги бесстыдно разведены в стороны, носочки прижаты максимально близко к бедрам. Стоит мне только сфокусировать взор между ними и увидеть кончик его языка, скользящий по моим складочкам, как кровь мгновенно приливает к лицу. Воздух в легких заканчивается… Так хочется оттолкнуть его ногой к стене и как можно дальше, и в то же время я жажду, чтобы его пленительная ласка никогда не заканчивалась.

Взгляд Коулмана совершенно дикий, хоть и ресницы опущены. Все его внимание сосредоточенно на моем наслаждении, бедрах, ягодицах, которые он терзает ладонями одномоментно с губами. Его язык дразнит меня около входа, проникает внутрь, трахает меня, слегка заполняя… и снова возвращается к пылающему комочку, нуждающемуся в его внимании и горячем рте. Всасывающие движения выбивают кислород из моих легких. Он просто съедает меня, заставляя забыть о смущении и стеснении, раствориться в ощущениях полного доверия, абсолютной открытости, уязвимости и расслабления.

Я в чувстве собственной ахуенности от одной только мысли, что этот мужчина одержимо и нежно поедает мою киску, в то время как в повседневной жизни остается гранитной и неприступной скалой. Для всех, абсолютно для всех, кроме меня…

Только я знаю, какой он на самом деле. Только он знает, какая я. Когда мы вместе, можно снять маски, отбросить их в сторону… Это красиво, незабываемо. В этом куда больше настоящего, чем во всей моей притворной и фальшивой жизни, где я вынуждена жить по распорядку и правилам.

Он и есть жизнь.

Другой рукой ныряю в его волосы, оттягивая их, пьянея от тактильных ощущений и их мягкости. Внизу живота горит и пылает, эйфория каскадами разливается по всему телу, и мне хочется растянуть этот миг на вечность, забыть обо всем… и я забываю.

Пьянею, теряю рассудок. Мне почти плевать на то, что кто угодно может войти и увидеть нас. Плевать, если завтра это окажется во всех газетах и нас убьют. Сейчас – да. Бесстыдная принцесса и правая рука шейха – так написали бы в заголовках, но какое это имеет значение, если только близкий контакт с Коулманом дает мне вкус жизни. Все мое тело дрожит в предвкушении еще нескольких его движений и сокрушительного оргазма. Подмахиваю бедрами ему навстречу, движениями умоляя о большем.

Скорее, быстрее, глубже… еще чуть-чуть, и я начну шептать только одно: «Хочу твой член, Коул». Чтобы не закричать об этом вслух, я кусаю губы, стону его имя, стараясь не сорваться на пошлые и бесстыдные предложения, непозволительные для принцессы Анмара.

– Да, так, Коул. Так хорошо. Только не останавливайся, прошу, – пребывая в бессознательном тумане, всхлипываю и молю его я. И он тут же отстраняется от меня, облизывая влажные губы. Наши взгляды пересекаются, мои бедра предательски дрожат, ягодицы елозят по поверхности стола. Его глаза насквозь сканируют. Гипнотизирует сумасшедший колдун, злобный гений. Обволакивает меня, подчиняет себе. А я позволяю… и хочу позволить ему столько запрещённых вещей, которые мне и не снились.

Видел бы меня кто-нибудь прямо сейчас… Я грязная шлюха, способная на «раз, два» раздвигать ноги для того, кто не является моим мужем. Но Мердер единственный в мире, кого я хочу видеть своим мужчиной. И он прав. Я и одного поцелуя в губы от Фейсала не переживу. Я никогда не смогу подарить ему ребенка, выносить его под сердцем. Мое тело словно не способно принять кого-либо другого в себя. За все эти годы там уже накопилось слишком много Мердера.

В каждой клеточке. Мой личный вирус, от которого не защит ни одна программа и вакцина.

Такой сильный. Такой странный. Такой сумасшедший… такой же, как и я. Требовательный и бескомпромиссный, лучший… Розовая пелена застилает глаза, меня накрывают ощущения, которые я, казалось, похоронила в себе после насильственного эпизода в пустыне.

Нет. Каждое проклятое чувство к Мердеру живет и процветает внутри, пуская все глубже свои дьявольские корни. Задевает артерии сердца, течет по венам. И никакая капельница не очистит меня от этого убийцы. Да я и сама готова пригубить его до дна, только дайте мне бокал, сразу два, три…

Безумие.