Босиком по траве

Перед «комплексом» стояли бензоколонки и палатка с вывеской «Худышка», где дети моей тети каждое лето торговали гавайским мороженым, то есть сладким крошеным льдом. Боб, муж Луизы, работал дальнобойщиком и редко бывал дома. Пятерых детей нужно было чем-то занять, пока их мать орудовала ножницами. Луиза решила, что это хороший повод открыть семейное дело. Так и появилась палатка с мороженым. Боб построил простенький деревянный ларек, который вышел похожим на высокий узенький сарай, отсюда и название «Худышка». В универмаге продавались ледяные брикеты, так что за сырьем далеко ходить было не нужно. Луиза купила шейвер для изготовления ледяной крошки и небольшой запас сиропа в Нефи, а также трубочки, салфетки и одноразовые стаканчики двух размеров. Получилась довольно примитивная предпринимательская модель с незначительными вложениями. Ребенок, стоявший у прилавка, получал в награду от Луизы пять долларов и неограниченный доступ к собственному товару. Кузина Тара, моя ровесница, однажды так объелась льдом, что ее вырвало. Она до сих пор терпеть не может гавайское мороженое: ее тошнит от одного только запаха сиропа.

Еще на Центральной улице располагались кирпичное здание почты и бар под названием «У Пита» рядом с церковью – да-да, интересный выбор места. Вот вам и весь Леван. Все в городе знали, кто что умеет: кто кузнец, кто пекарь, кто делает подсвечники. Мой отец лучше всех мог подковать лошадь, Дженс Стивенсон был прекрасным механиком, Пол Аагард – плотником, и так далее. Кто-то отлично шил, готовил, мастерил украшения. Элена Росквист была акушеркой и несколько раз принимала роды, когда они начинались внезапно и уже не было времени ехать в больницу в Нефи. Люди зарабатывали своими умениями и без вывесок над дверью.

Иногда к нам перебирались и новые жители, решив, что отсюда не так уж и далеко ездить на работу в большие города. Не самое плохое место для тех, кто хочет обустроить семейное гнездо. В маленьких городках тебе всегда помогут с воспитанием детей. Все всех знают: не успеет ребенок похулиганить, как его родителям уже доложили. Весь Леван не больше квадратной мили, если не считать фермы за окраиной, но в детстве он казался мне целым миром.

Может, именно благодаря тесноте этого маленького мирка мне было проще справиться с первой потерей – ведь все вокруг обо мне заботились. А вот пережить вторую утрату, наоборот, оказалось сложнее, потому что это была общая боль. Жизнь, оборвавшаяся так рано, на самом пороге счастья, – огромное потрясение для мирного городка. Никто всерьез не верил, что я справлюсь с горем. Ботинок, потерявший свою пару, уже нельзя надеть. А как быть без обуви? Не бежать же по траве босиком?

Первой потерей, о которой я упомянула, стала моя мать. Мне не исполнилось еще и девяти, когда Джанель Дженсен, мать четверых детей, нежно любимая жена, пала жертвой рака груди. Я отчетливо помню, как страшно мне было, когда у мамы выпали все волосы. Ей пришлось носить розовую шапочку, чтобы прикрыть абсолютно лысую макушку. Мама смеялась, что купит себе светлый парик и наконец-то будет похожа на всю остальную семью. Но она этого так и не сделала. Не успела. Ей поставили диагноз вскоре после Рождества. Рак успел распространиться на легкие, опухоль оказалась неоперабельной. К четвертому июля мамы уже две недели как не было с нами. В городе началось празднование Дня независимости нашей страны, а я слушала радостный шум и ненавидела внезапно свалившуюся на меня собственную независимость. За окном затрещали фейерверки, и я заметила, как отец поджал губы и стиснул руки в кулаки.

Он взглянул на нас, угрюмых белокурых ребятишек, и попытался улыбнуться.

– Ну что, команда Джей? – Его голос дрогнул: мама обожала нас так называть. – Поедем в Нефи смотреть большой салют?

Моего отца зовут Джим. Мама считала, что их имена неспроста начинались с одной буквы: видимо, им суждено было быть вместе. Поэтому всем нам тоже дали имена на «джей». Не то чтобы это было очень оригинально. В Леване было полно семей с именами на одну букву: «кей», «би», «кью» и так далее. Любую букву назовите – обязательно кто-нибудь найдется. А некоторые давали детям тематические имена: например, Родео или Джуста Пастушка. Я не шучу.

Ну а у нас в семье все были на «джей»: Джим, Джанель, Джейкоб, Джаред, Джонни и Джози Джо Дженсен. Команда Джей. Плохо было только то, что, когда маме нужно было позвать кого-то из нас, ей приходилось перебрать всех, чтобы дойти до нужного имени. Я была совсем маленькой, однако почему-то до сих пор помню, как в последние недели жизни мама ни разу не назвала неправильное имя. Возможно, дело было в том, что отвлекавшие ее повседневные мелочи наконец растворились и она стала уделять больше внимания каждому слову, жесту, выражению лица.