Босиком по траве

Мы, как всегда, стремились оттянуть момент расставания. Было почти пять утра, а смена Кейси начиналась только в шесть тридцать, и он решил, что успеет сам отвезти меня домой, заскочить в душ и вздремнуть. Мы позвонили на электростанцию, и нас соединили с братом.

– Мне совсем не трудно, Джонни, – серьезно произнес Кейси.

Джонни расхохотался.

– Разумеется, тебе не трудно, да и Джози только за, – усмехнулся он. – Но вы оба всю ночь не спали, а сейчас пять утра. Я освобожусь через сорок пять минут. К чему тебе лишний раз круги наматывать?

Но Кейси убедил его, что все в порядке, да и я присоединилась к уговорам, и очень скоро мы уже ехали в Леван на стареньком зеленом «форде». Мы очень любили эту машину, потому что переднее сиденье было нераздельное и можно было сидеть совсем близко друг к другу. Кейси вел машину, а я прижималась к его боку. Одной рукой он держался за руль, а второй сжимал мою ладонь. После аквапарка от нас обоих пахло хлоркой, а наши кудри высохли, повиснув тугими спиральками. Я собрала волосы заколкой, но Кейси со своими ничего поделать не мог, и они лезли ему в глаза. Поэтому я постоянно поправляла его локоны. Мы болтали всю дорогу до дома.

Солнце едва-едва выглянуло из-за восточного хребта, и городок все еще дремал в тени, когда мы остановились на дороге возле моего дома. Я много дней провела в каньонах между гор. В тот год была сухая зима, холодная и почти бесснежная. По традиции фермеров Запада, мы постились и молились о дожде, понимая, что талых вод будет мало. Для фермеров наступала тяжелая пора. Но я была слишком счастлива, чтобы по-настоящему беспокоиться, и в то утро горы, обрамленные розоватым светом надежды, позолоченные лучами предвкушения, казались мне родными. Кейси вышел из машины, а я выбралась следом, поскольку сидела ближе к его двери, чем к своей. Он прислонился к дверце, притянул меня к себе и прижался щекой к моей макушке. Мы молча смотрели, как встает солнце. Подростки обычно не любят вставать рано утром, и в этом мы ничем не отличались от остальных. Мы никогда раньше не встречали рассвет вдвоем. Я до сих пор помню, как меня переполняла радость, похожая на беззвучную музыку. Когда я позволяю себе окунуться в воспоминания, эта музыка звучит у меня в голове, наполняя сердце болью. Крепкие, мускулистые руки Кейси обнимали меня за плечи, а когда он наклонился и потерся своей щекой о мою, я почувствовала его сладкое дыхание, пахнущее кленовым сиропом.

– Я так люблю тебя, Джози Дженсен, – прошептал он мне на ухо.

Я повернулась в кольце его рук и обхватила его лицо ладонями. В горле стоял ком, и все это было так мило, что мне хотелось смеяться.

– А я тебя, Кейси Джудд, и, если ты сейчас же меня не поцелуешь, я взорвусь и рассыплюсь на миллионы осколков, – ответила я шепотом.

Он склонился надо мной, а я потянулась к нему, привстав на носочки. На его губах еще осталась сладость кленового сиропа. Мое сердце забилось чаще, выстукивая давно знакомый ритм, и мы прильнули друг к другу, будто в первый раз. Наконец я отстранилась, хватая воздух ртом. В том, как Кейси целовал меня и прижимал к себе, я уловила какую-то отчаянную настойчивость. Его страсть наполняла меня восторгом, но я знала, что скоро приедет Джонни, и предпочла бы не смущать его. К тому же мне не хотелось выслушивать от брата нотации о том, что нужно «соблюдать осторожность».

Кейси понурил голову и прикрыл глаза, полушутливо изображая страдание.

– Блин! – простонал он. – Три недели – это так долго! Я сам готов рассыпаться на миллион осколков, – повторил Кейси мои недавние слова.

– Ничего, мы справимся. Три недели не вечность, – рассмеялась я.

Он снова заключил меня в объятия и принялся жадно целовать, так что мне снова пришлось отстраниться, взяв его за руки.

Уголки его губ печально опустились, и лицо Кейси приняло виноватое выражение. Он попрощался со мной, тоскливо вздохнув. Я снова рассмеялась, польщенная тем, что так сильно нужна ему.

– Может, нам вообще не стоит видеться до торжественного момента? – поддразнила я.

– По-моему, мне придется ждать целую вечность, – пробормотал он, садясь в машину.

Я отошла в сторону, чтобы Кейси мог вырулить на дорогу, и послала ему воздушный поцелуй.

– Позвони мне потом! – крикнула я, а он помахал мне рукой, показывая, что услышал просьбу.

Я даже не стала смотреть ему вслед, просто повернулась и пошла в дом. Мне хотелось сходить в душ и упасть лицом в пуховую подушку. Меня не тревожили дурные предчувствия. Я и подумать не могла, что мы действительно прощаемся навсегда. Живым я его больше не видела.

13. Реквием