Босиком по звездам

– Андрей меня зовут. Мне 23 года и… и что вы там еще спрашивали?

– Место рождения? Основное занятие?

– Место рождения – Земля, система Солар, но последние десять лет жил на Риа Секунда. Занятие… Так безработный я. Вот денег накопил и решил к вам сюда махнуть! Тут, говорят, вакансий много!

– Где ваши документы? – спросил Джевин внезапно вкрадчивым голосом. – При обыске их у вас не нашли. Как вы собирались искать работу без документов?

– Господин главный следователь…

– Просто следователь.

– Господин следователь… главный… Вот вы-то мне и помогите! Только я на корабль этот сел, только в карман залез – а документов и нет!

– Что, украли? – спросил Джевин с насмешкой. – Как удобно…

– Да нет, зачем украли? – меня, откровенно говоря, уже несло, фразы сами слетали с губ. – Дома я документы забыл.

– Так чем же я могу вам помочь? – прищурился следователь.

– А вы свяжитесь с мамой, пусть она их мне пришлет, – сказал я, втайне надеясь, что не перегибаю палку. – Верно вы говорите, без документов никакой работы не найти.

– Итак, вы попросили своего друга подвезти вас на эту планету? – постукивая палочкой по столу, продолжил допрос Джевин.

– Да какой же он мне друг, хаккон этот? Никогда его у нас раньше не встречал.

– Значит, хаккон, да? А зачем вам бластер? – внезапно сменил тему следователь.

– У нас на Риа Секунда все с бластерами ходят, – ляпнул я первое, что в голову пришло. – Времена сейчас такие.

– Хм… Ну, хорошо. Можете идти.

– Вот здорово! Разобрались, наконец! – бросился я пожимать руку следователю. – Только вы мой бластер верните, как я без него?

– Идите в камеру! – оттолкнул мою руку Джевин. Кажется, я его рассердил. – Я с вами еще не закончил!

– Ох, господин главный следователь, да почему же? Я вам все рассказал, честное слово, все!

– Неужели? А как насчет угона корабля?

– Да что вы такое говорите? Зачем мне корабль, я и управлять-то им не умею!

– Зато умеет ваш друг. Как вы там говорили… хаккон? Или все-таки моргл?

– Не понимаю, о чем…

– Идите, идите. Эй, кто там? Увести задержанного!

– Мне назад нельзя, никак нельзя! – закричал я, и вцепился-таки в руку Джевина. – Меня там убить хотели!

А когда тот заинтересовался моими словами, выложил ему всю правду о задиристых инопланетянах.

– Разберемся, -пообещал следователь, вызывая конвой.

Меня еще долго мурыжили, таская по кабинетам. Сфотографировали во всех мыслимых и немыслимых проекциях, измерили рост, внесли в базу отпечатки пальцев и скан радужки глаза, просветили насквозь и, кажется, даже чипировали. Зато когда я вернулся, наконец, в камеру, там уже никого не было. Хоть одна хорошая новость за сегодня!

Устроившись на жесткой койке, я погрузился в нелегкие думы. Неужели Борк улетел с Ефронеса, не заплатив? Да нет, быть не может. И не потому, что я так уж верю в благородство моргла, он тот еще жук. Просто кто-то ведь залил ему полные баки, а это, должно быть, операция небыстрая. Не думаю, что Борк сумел бы заправлять чужое судно на глазах у всего рынка, а потом на нем же и скрыться. А вот то, что нам подсунули находящийся в розыске корабль, очень даже вероятно. Значит, когда все выяснится, "Прескалисту" нам отдадут едва ли. Если вообще что-то выяснится…

Перспектива вырисовывалась – хуже не придумаешь, и чтобы заглушить нарастающий в груди ужас (и не замерзнуть заодно), я прибег к испытанному средству. Пять кругов по камере, десяток отжиманий, столько же приседаний, и снова, и опять, до тех пор, пока мысли не пришли в порядок, а в инопланетном ИВЛ не наступило время ужина.

Борк обещал, что доставит меня на Землю, значит, доставит, а для начала вытащит отсюда. Нужно только дать ему побольше времени, думал я, засыпая. А если все-таки нет… Ну, тогда меня отправят в тюрьму, где следующие двадцать лет я буду выживать лишь благодаря жгучей ненависти и участию в подпольных боях. А когда я почти уже сумею доказать свою невиновность, меня застрелит продажный надзиратель…

Как и всякому порядочному заключенному, приснилась мне воля: суровые фьорды, море, лижущее камень скал, да ветер в полосатых парусах драккаров.

***

Следующие три дня были похожи, как близнецы-братья. Я спал, тренировался, нес всякую ахинею на допросах, снова тренировался…

Не представляю, куда девалась те громилы, в карцер, или на расстрел, но больше я их не видел. Чего они, спрашивается, вообще добивались?

Ко мне в камеру пару раз подселяли каких-то бедолаг. Один из них – коренной житель планеты – немного знал эсперанто, и хотя я подозревал, что зеленоглазого сморинга вполне мог подослать Джевин, поболтать хоть с кем-то, кроме настырного следователя было приятно. К тому же из самого пустякового разговора, как известно, можно почерпнуть много интересного, и я пользовался этим вовсю.

И все же отгонять дурные мысли становилось тяжелее день ото дня. Что, если я все-таки застряну здесь надолго? Что, если Борк меня обманул и даже не думает вытаскивать из тюрьмы? А если даже не обманул, кто может гарантировать, что у него все получится? Да уж, попал, так попал!