Босиком по звёздам (СИ)

— Нет! Нет-нет, пожалуйста. Простите меня! Я больше никогда-никогда не зайду в покои Судьбы, — она уверяла Верховных истово, страстно, и в тот момент была абсолютно честна. А потом вдруг разозлилась, вспыхнула, как сверхновая, сверкнула глазами: — Вы не посмеете! Я буду жаловаться отцу.

Справедливость только усмехнулась.

— Бесполезно. Это его идея. Ты умудрилась разозлить даже Грома, который до этого закрывал глаза на все твои выходки.

Миетель отступила. Шаг, второй. Фонарик на огромной шляпе мигал фиолетовым и жалобно звенел: динь-динь.

— И вот ещё, возьми с собой Майтеса, он поможет советом в трудную минуту.

Из-за спины Справедливости вышел невысокий юноша с копной черных волос. Он заложил руки за спину и опустил лицо, скрывая следы бессонных столетий. А потом вдруг обернулся вороном, взлетел над головами богов, разгоняя крыльями пыль вечности. Но Миетель было все равно. Она пятилась, отступала всё дальше и дальше. Каменный стол и неподвижно сидевшие за ним божества становились всё меньше. Туман вечности сделал их фигуры размытыми, почти неразличимыми, а потом и вовсе скрыл. Миетель ещё некоторое время шагала прочь от Верховных, и в какой-то момент подумала, что ей удалось сбежать. Но вдруг земля ушла из-под ног, пол, до этого бывший бесконечным, обрушился, и Миетель полетела вниз, на Землю. К людям.

Глава 2, в которой Миетель становится Маргаритой

В тот год весна не радовала москвичей теплом. Наступило Первое мая, пора пикников, ароматных сочных шашлыков и огородов, а с низкого серого неба капал холодный дождь. Казалось, еще чуть-чуть, и капли сменятся снегом. В одном из городских парков, отчаянно зелёном в это время года, стоял молодой человек. На нём было коричневое драповое пальто, классические брюки и туфли из тонкой кожи. Парню было холодно, кончики его ушей и носа покраснели, он втянул голову в плечи, но продолжал стоять. На лавочке позади него сидела девушка: идеально ровная спина, темные волосы рассыпаны по плечам, миловидное лицо застыло, словно маска, руки аккуратно сложены на коленях. Вот-вот юная богиня должна была пробудиться в новом теле, и Алекс изнывал от нетерпения и холода.

— Ах! — легкий вздох вырвался из её губ, и девушка ожила. Тело расслабилось, выражение лица стало осмысленным, хоть и испуганным. Она принялась оглядываться по сторонам, будто впервые видела и парк, и небо, и блестящие от дождя тропинки, и один Алекс знал, что так и было.

— Да пребудет с вами Вечность, сиятельная, — произнес он и легонько поклонился, положив руку на живот. Преклонения колен, земные поклоны и слёзы счастья прохожие бы не оценили, а то могли вовсе превратно истолковать.

— Где я? — слабым голосом спросила девушка.

— Вы в Филёвском парке. Меня зовут Алекс, и я здесь, чтобы помогать вам.

— Ты мой надсмотрщик? — нахмурилась она.

— О нет, что вы! Я надеюсь стать вашей правой рукой и защитником.

Совсем рядом раздалось громкое хлопанье крыльев, и на лавку сел огромный чёрный ворон. Он недобро скосил глаз на Алекса и мотнул головой.

— О, я смотрю, вам и фамильяра дали! Боги очень ценят вас, сиятельная.

— Конечно, я ведь Миетель, дочь Грома! — воскликнула девушка, и Алекс зашипел на неё:

— Тихо, тихо. Здесь не принято признаваться в божественности. И обязательно нужно подобрать вам новое имя. Можем сделать это на пути к вашему новому дому.

Он протянул ей руку ладонью вверх, широкую, ухоженную, загорелую. Протянул легко и учтиво, и Миетель вложила в неё пальчики, позволив помочь себе подняться. Она вдруг замерла, глядя на свою руку, а потом подняла лицо к ненастному небу и зажмурилась.

— Что это Алекс?

— Ох, простите меня! — он поспешил раскрыть большой черный зонт. — Это дождь. Я не люблю зонты, поэтому…

— Дождь, — повторила Миетель и улыбнулась, а потом тихо рассмеялась. — Дождь! Вот он какой.

— Да, но вам все равно лучше спрятаться от него. Я не знаю, может ли ваше тело болеть, поэтому вам нужно…

— Нет, пошли так, под дождём. Это такое странное чувство.

— Но ваше тело…

Но Миетель уже устремилась вперёд, легкая, как вечный туман, и Алексу ничего не оставалось, как поспешить за ней.

— Осторожно! — он в последний момент выдернул новую подопечную из-под колёс автомобиля, водитель которого от души нажал на клаксон.

— Машины! Я их видела оттуда, сверху. Какие они быстрые и блестящие!

— А ещё люди придумали светофоры. Ну, чтобы умирать пореже, — Алекс указал на красный кружочек на другой стороне дороги и пешеходов, что ждали зелёный свет.

— Эти все люди такие же скучные, как ты? — спросила Миетель, заложив руки за спину и качаясь с носка на пятки.

— Я называю это “быть разумным”, — отозвался он, и богиня хихикнула.

Они шли по московским улочкам вдоль домов, желтых и розовых, зелёных и голубых, мимо высоких тяжёлых дверей, магазинчиков и кофеен под навесами, откуда пахло едой и кофе. Постепенно страх таял в глазах Миетель, сменяясь интересом, а затем и восторгом.

— Я могу войти в любую дверь и взять еду? — спрашивала она. — Я никогда не пробовала еды.