Босиком за ветром (СИ)

Первые попытки Криса в метании выглядели жалко. Нож врезался в стену плашмя, ударялся рукояткой и только в редких случаях вонзался лезвием, да и то попадал не туда, куда был брошен. Этим же ножом Крис играл с ребятами в «Ножички», к концу лета научился сбрасывать его с локтя, с кулачка и с плеча, так чтобы он втыкался в песок. Но до Славкиной меткости ему пока было далеко. Причём казалось, что она не прицеливается, бросает, куда подскажет рука. Так просто, будто тыкает указательным пальцем в нужном направлении.

В саду у Славки они метали ножи и даже топоры, во дворе бабы Любы – дротики. Наконец пригодился дартс, подаренный бабушкой Верой на день его рождения. Очень быстро дротики растрепались и погнулись, пришлось привязывать к ним новые перья, а к одному – иголку гледичии. В течение двух недель дротики вообще потерялись, и они про них благополучно забыли.

Славка взяла его нож за лезвие и, не прицеливаясь, метнула. Нож просвистел по воздуху и воткнулся в зловонную лепёшку от яйца.

– Пришпилила желток.

Крис сосредоточенно выедал на подсолнухе узор и поглядывал в сторону леса. Пока не стемнело, он хотел ещё набрать ежевики на развалинах. Но, когда озвучил свою мысль, Славка покачала головой.

– Не надо. Там вчера копателей видели. Лучше там пока не ходить.

Крис заинтригованно застыл:

– Это те, которые ищут пропавшие драгоценности?

– Ага. Одного уже Мёртвая дева спугнула. Двое ещё копают.

Крис хмыкнул.

– Эту Мёртвую деву кто-нибудь видел?

Славка вынула из стены топор, воткнула в пень и снова взялась за свой подсолнух.

– Я видела. На празднике Цветущего сердца, ещё в июле. Мама не хотела, чтобы я туда ходила. Она говорит, что там много «хмельных и бесом попутанных». Но именно в этот день можно увидеть Мёртвую деву. Любит она это место. Так что я все равно пошла.

– Может, её там и убили?

– А может, там она была счастлива, – Славка выплюнула скорлупки на траву, вскрыла новое семечко. – Я её видела.

– И какая она? – Крис придвинулся к краю, любопытство так и выплёскивалось из его глаз.

– Красивая, несчастная, рыжая.

– Да тут полдеревни рыжие.

– Это же Старолисовская. Мама у меня тоже рыжая.

– А ты нет.

– А я нет, – закончила задумчиво Славка и тут же встряхнулась, будто отгоняя морок, – глава сам не рыжий, но в милые выбирает чаще всего именно таких. Хотя у него почти все женщины милые.

Крис хмыкнул. Славка не говорила «в жены» или «в пару», обозначала отношения именно так «выбрал в милые».

– Откуда ты всё это знаешь?

– Я всё знаю, – она горделиво вскинула чёрные брови. – Поликарповна, которая жена хозяина маслобойни, тоже главу любит, а глава ходит к твоей бабе Любе. Правда, сейчас всё реже.

Крис чуть не подавился семечком.

– К бабе Любе? – Он не мог себе даже представить, что мужеподобная баба Люба с мощными бицепсами может кому-то понравиться. – Фу.

Славка звонко расхохоталась.

– Не веришь?

– Верю, – Крис вынул ещё одно семечко, показал Славке получившийся узор на шляпке подсолнуха, – ну как?

– Прикольно, а я сбилась, сожрала полшляпки, – она отбросила подсолнух в сторону. – Дочка Поликарповны, кстати, вернулась из санатория. Я слышала, сегодня об этом говорили у колодца желаний.

– Это которая Катя?

– Ага. Только она себя Кэтти теперь называет.

– Джек и Витёк с ней не дружат. Только Маше разрешают с нами гулять.

– А она со мной не дружит. Но я хочу. Мама говорит, мне нужно не только с белками и карасями общаться. Ты-то скоро уедешь.

Крис задумался.

– У костра на поляне лотосов все сидят, никого не гоняют. Там и девчонки появлялись, правда, приезжие. Но там и взрослых много.

Славка широко улыбнулась.

– Завтра взрослые на дискотеку пойдут в клуб. Давай подглядим и напугаем кого-нибудь? Они после танцев вечно по кустам ходят.

Крис засомневался, но согласился. Уж лучше он тоже пойдёт, чем отпустит Славку в одиночестве бродить в деревне, где её не очень-то любят и даже побаиваются.

Весь день Крис не видел Славку. Баба Люба отправила его к Михе за мукой. Его дед был мельником, но местным ничего не продавал, а отдавал в обмен на другие продукты или услуги. Баба Люба обещала к зиме всем мужчинам Михиной семьи первосортные кроличьи шапки, а за это уже третий раз отправляла Криса за мукой. Хотя пекла не так уж и часто, в основном пироги с крапивой или пирожки с луком дубового типа, их можно было есть только горячими, к вечеру они превращались в лакомство для термитов. Угрызть их обычными зубами могли только нутрии и очень голодный Крис.