Босиком за ветром (СИ)

Зажав огурец во рту, Крис закатал рукава белой рубашки и туже затянул ремень на брюках. Может, когда он соберёт ягоды, баба Люба подобреет и сделает вареников или пирожков с клубникой? У бабушки Веры они хорошо получались. Он направился к уличному крану и принялся перебирать стопку старых алюминиевых чашек. То и дело поглядывал на оцинкованный таз с розовой мутной водой, стоящий чуть в стороне. Над ним вились крупные мухи. Крис принюхался, из-за сарая немного тянуло мертвечиной, но он там уже бродил и ничего, что могло бы так вонять, не обнаружил. На всякий случай проговорил:

– Плюнь три раза, не моя зараза, не папина, не мамина, не всех моих родных.

Выбрав самую новую на вид чашку, нехотя поплёлся к клубничным грядкам. Рядки спутались усами и затянули междурядья молодыми побегами. Первые ягоды Крис съел, предварительно вымыв под уличным краном. Есть всё равно хотелось, и чем больше он об этом думал, тем больше урчал недовольный живот.

Клубника, к сожалению, хорошо уродилась. Через пару часов две полные чашки уже стояли на небольшом утоптанном пятачке у крана, прикрылось ягодами дно и на третьей, судя по всему, не последней. Солнце жарко покусывало затылок и шею, рубашка прилипла к спине, а воротник натёр кожу жёстким краем.

– Баба Люба тебя убьёт.

Крис на секунду замер, не сразу сообразил, откуда голос, только потом развернулся к дому.

На дорожке из жёлтого песчаника стоял худой, сутулый, до черноты загоревший мальчишка и жевал кусок хлеба. Он ткнул пальцем в сторону чашек с клубникой и повторил:

– Баба Люба тебя убьёт.

Крис выпрямился и смахнул со лба светлую чёлку.

– Почему?

Он и с первого раза расслышал угрозу, но не мог понять, за что его убивать? Он собрал почти три чашки клубники, жутко устал, разве не похвалу в итоге заслужил? Может, хотя бы нормальный горячий ужин?

– Куда её без хвостов, такую мятую? Только в варенье или компот.

– А надо куда?

Мальчишка подошел ближе, и Крис почувствовал запах свежего хлеба с маслом, а потом и заметил блестящие щёки нового знакомого. Ел он не очень аккуратно, да и выглядел как настоящий деревенщина. Растрескавшиеся шлёпанцы были ему явно велики на пару размеров, воротник футболки обтрепался от регулярных стирок и пыжился гармошкой вокруг худой шеи, придавая схожести с детенышем грифона.

Он снова с большим наслаждением куснул батон и, не прожевав, пояснил:

– На продажу. А эту не продать.

Крис тяжело сглотнул, невольно принюхиваясь к нехитрому десерту. Сливочное масло так одуряюще пахло и аппетитно желтело на хрустящей корочке хлеба.

– Я не знал. Ты кто такой вообще?

– Витёк, сосед, – он небрежно отёр руку о шорты и протянул для пожатия. – Хочешь хлеба? Мама только утром испекла.

Крис сначала хотел отказаться, очень уж неряшливо выглядел новый знакомый. Но, несмотря на съеденную клубнику, чувство голода не пропало, а время обеда давно прошло.

– Хочу, – Крис подал руку и назвал свое имя.

Витёк засмеялся, демонстрируя пережёванный хлеб.

– Кто?

– Крис, – с нажимом повторило он. – Кристиан.

– Кристинка, – снова рассмеялся Витёк. – Девчачье имя. Ты что тут делаешь?

Крис с трудом успокоил дыхание. Чувствовал, что щёки горят, но не хотел показывать, как задело его это коверканье имени.

– Я внук бабы Любы.

– Что-то я тебя тут раньше не видел.

– А я раньше и не приезжал.

– Не повезло тебе.

– Почему?

Витёк на мгновенье задумался и выпалил прямо:

– Она злая. Я её иногда боюсь даже больше, чем Зофью.

– Кого?

Сосед не услышал вопроса, развернулся и пошёл по дорожке, через пару шагов оглянулся:

– Ты идешь? Мама ещё котлеты принесла в подливе и пюреху. Правда, она холодная.

Крис пошёл следом, хотя предпочитал не есть в незнакомых домах приготовленное неизвестными людьми. В гостях неприметно протирал салфетками вилки и пил чай с середины кружки, напротив ручки. Никому не говорил о своей обострённой брезгливости, подозревая, что над ним посмеются. Ему проще было отказаться, чем объяснять, что не так. В столовой он не ел, после того как в какао попался кусок огурца, а в котлете что-то похожее на человеческий зуб. Пришлось вымаливать у педиатра справку и вместо сбалансированного школьного питания есть булочки и сок, приносимые с собой. Крис терпеть не мог популярные у одноклассников «рвотные» стишки типа: «кожу с черепа снимаем, теплым гноем запиваем». Это было совсем не круто, так ярко реагировать на отвратные рифмы, попадало в разряд «слабак и девчонка». Перестав ходить в столовую, он обезопасил себя от их специфического творчества.