Босх в помощь! О гормональных либералах и безродных патриотах

Письмо, что и говорить, дурацкое, начиная с первой фразы. А почему, собственно говоря, «уважаемый» человек не может питать стойкую неприязнь к какому-то театру и его худруку, если, например, этому человеку не нравится репертуар и эстетические принципы режиссера? Надо хотя бы прочесть, что подписываешь. Впрочем, автографы Князева и Маковецкого под письмом меня не удивили. Я знаю этот тип талантливых актеров, которые ради плодотворной и спокойной жизни в искусстве готовы подписать все что угодно и заклеймить, кого прикажут. К госпоже Тумайкиной у меня вообще никаких вопросов не было: женщине можно все. А вот то, что среди подписантов оказался фронтовик Владимир Абрамович Этуш, меня сильно огорчило: обворованный дантист Шпак, печально рассказывающий псу о своих утратах, – один из моих любимых комедийных персонажей. Однако могу предположить, Владимир Абрамович был к тому времени уже утомлен мафусаиловым возрастом, тяжко болел и вряд ли вникал в суть конфликта. Обидели худрука, значит, надо расписаться, как в ведомости.

Кипя от возмущения, я позвонил моему давнему комсомольскому товарищу Павлу Гусеву, владельцу «МК», и пожаловался. Охотясь в экзотических странах, тот не был в курсе событий, но согласился: да, поспешно публиковать письмо вахтанговцев, не дождавшись моего комментария, явно не следовало.

– Пиши ответ! Напечатаем.

Через два часа отповедь была готова, отправлена в редакцию и немедленно поставлена в номер. Алина тут же выложила ее на моем сайте. Однако поздно вечером раздался звонок, и брутальный мужской голос, представившись ответственным работником администрации президента, строго спросил:

– Юрий Михайлович, вы там совсем с ума походили?

– Да вроде нет…

– А я думаю: посходили! Вы же все, кроме Тумайкиной, доверенные лица Путина. Понимаете? Избирательная кампания только начинается, а вдруг такой скандал: четыре доверенных лица кандидата в президенты вдрызг разругались! Что вы себе позволяете?

– Я пока себе еще ничего не позволяю. Вы, наверное, забыли, кто опубликовал открытое письмо?

– Да, конечно, – смягчился голос. – Вот я и прошу вас, как разумного человека, не отвечать им! Отзовите ваш текст из МК.

– С какой стати?

– Так надо.

– Если надо, вы и отзывайте!

– Мы не можем, у нас свобода слова. Потом, после выборов, доругаетесь.

– Нет, я не могу отмолчаться. Меня не поймут.

– Поймут! Вас-то как раз и поймут. Они творческие личности, что с них взять? А вы государственный человек…

– Извините, это я творческая личность, я писатель, председатель Общественного совета ЛГ. Заметьте – общественного! А вот Крок и Князев – госслужащие, один – директор театра, другой – ректор театрального училища.

– Верно, верно… Мы их завтра к двум вызвали. Вы тоже приходите! С вами хочет побеседовать наш руководитель.

– Приду.

– Отлично! А пока, до беседы, заберите из МК ваш ответ. Пожалуйста!

– Хорошо, попробую…

– И с сайта удалите!

– Ладно, – легко согласился я, будучи уверен, что мой ответ уже прочитали и «перепостили» шустрые единомышленники.

– Вот и славно! Ждем вас завтра. Пропуск будет в третьем подъезде.

…На следующий день, без пяти два, я вошел в приемную, где уже томились Крок и Князев. Директор был бледен и брезгливо-строг, точно всю ночь травил тараканов. Ректор – смущен и улыбчив. Крок, увидев меня, гневно отвернулся, а Князев, наоборот, поспешил навстречу с протянутой рукой, мягкой, словно памперс.

– Рад вас видеть, Юрий Михайлович, жаль только, при таких обстоятельствах…

– Всякое бывает. И я тоже рад. Как там поживает Елена Александровна?

– Хорошо. Вам привет передавала. Жаль, что так вышло…

– Конечно, жаль…

Тут надо бы объясниться. Дело в том, что театральный актер Евгений Князев свою первую главную кинороль, учителя Петрушова, сыграл в экранизации моей повести «Работа над ошибками», чрезвычайно популярной в годы перестройки, да и сейчас ее регулярно переиздают. Видно, не случайно пермский прозаик Алексей Иванов позаимствовал ее сюжет для своего известного романа «Географ глобус пропил». Вообще-то, я писал Петрушова с себя, но режиссер-постановщик студии имени Довженко Андрей Бенкендорф (дальний потомок главного николаевского жандарма) увидел моего героя иначе – темнокудрым и крупноносым. Что ж, бывает. Кстати, и Хабенский, исполнивший заглавную роль пьющего учителя в экранизации «Географа», тоже категорически не похож на Алексея Иванова, курносого и круглолицего…