Босс. Абсолютная власть (СИ)

Я попала в самый настоящий водоворот тепла, любви и поддержки — Маринка и Вероника Павловна обнимали меня, тормошили, вытряхивали из мокрой одежды и пытались натянуть на меня что-то другое. Лютик радостно тявкал, где-то на заднем фоне играла музыка, и я окончательно оттаяла. По крайней мере, слезы полились градом, как будто внутри меня резко поднялась температура и кусок льда, заменивший мне сердце, стал водой.

— Вот и правильно, пореви, — покивала Вероника Павловна. — А мы с тобой. Только теперь уж от радости! — И тоже всхлипнула. Лютик, увидев, что хозяйка в печали, залез к ней на колени и принялся облизывать руки.

Лишь потом, когда зашла в ванную, чтобы умыться, заметила, что на меня задом наперед напялено чье-то кашемировое платье, а на ногах красуются кислотно-зеленые шерстяные носки.

— Вот же! — улыбнулась я. Ведь еще утром и мечтать о таком не могла. Выглянула в коридор и прокричала: — Маринка! Твои носки?!

— Ага! Сама вязала! — отозвалась подруга. — Выходи! Есть будем!

— И пить! — уточнила Вероника Павловна. — За счастье!

Выйдя, я огляделась и оценила номер по достоинству — бежевая гостиная с большим плоским телевизором, три двери ведущие неизвестно куда и панорамные окна с видом на пасмурную Москву.

— Нравятся? — кивнула Маринка на носки. — Для тебя. Думаю, как на связь выйдешь — так и подарю. И носить заставлю.

— Простите меня, девочки.

— О, за последнее слово — все прощаю, — приосанилась Вероника Павловна, мы все трое залились дурацким хихиканьем. — А если серьезно, то ты балбеска, но мы тебя любим. Хорошо еще, что твоего отца удалось разговорить.

— Иначе бы мы в полицию заявление отнесли. Мы уже готовились! — добавила Маринка, раскладывая по тарелочкам закуску. — Ну, рассказывай.

— Да рассказывать-то особо нечего, — пожала я плечами. — Все то же самое, только без вас и в Москве. Работа-зарплата, в кафе по пятницам, чтобы влиться в коллектив. Ужин с телевизором. Раньше думала, буду жить в Москве и буду по выходным ходить в музеи и на выставки. Но нет. Выходные в магазин за продуктами, потом со сладким на диван и глаза в телевизор, чтобы отлежаться. Мне уже даже телевизионная программа не нужна, я знаю что и когда идет.

— Нда, и стоило оно того? — спросила Вероника Павловна.

— Я от себя бежала, — тихо призналась подругам.

— Он нам рассказал, — ответила Маринка и тихо добавила. — Лично я бы не смогла простить принуждение, а ты еще и влюбилась. Неужели так хорош?

— Хорош — не хорош, а влюбилась, — согласилась я. — Сама не могу поверить.

— Простишь его?

Я пожала плечом.

— Так и вижу, как ты медленно зеленеешь, придумывая, что ответить, когда тебя сынок или дочка спросит: «Мам, а как вы с папой познакомились?» — пошутила Вероника Павловна, беря Лютика на руки.

Я отмахнулась:

— Какие дети?!

— Ваши, — хмыкнула Маринка и, прежде чем я успела возразить, она, мотнув головой, продолжила: — Ты же не смогла забыть его. Я же видела, как ты на него смотрела. Гордость это хорошо, но, отказавшись, ты ведь потом всю жизнь будешь жалеть.

— Думаешь? — усомнилась Вероника Павловна.

— Точно! Видела, как она шагала с другим мальчонкой-коллегой. Вся колючая, не трогай — покусаю. А как Славка появился — глаза огромные, на мокром месте, улыбка — словами не передать. И как я не злилась на мудоносца, любителя принуждать платить сексом за украденные деньги, поняла, что нагрянула слепая и безжалостная любовь. Так, Викуль? — Подруга посмотрела на меня строго.

Я только и смогла кивнуть.

— Но, кажется, на него тоже нагрянули чувства, — примирительно закончила Маринка. — Так что допускаю, что он мог запаниковать, когда все открылось.

— Кто его знает? — вздохнула я.

— Никто. Всегда есть шанс ошибиться, но что сделано — то сделано. И гордость — это конечно хорошо, только мне кажется, если он искренне раскаялся, можно дать шанс.

— А раскаялся ли?

— Ты готова разорвать отношения окончательно?

«Не знаю», — ответила мысленно.

— И никогда не будешь жалеть о сделанном?

«Буду!» — и для меня все встало на свои места.

— Посмотрим, что скажет Слава, — ответила я и сделала глоток вина, чтобы успокоиться. Ведь еще предстоит разговор со Славой.

Глава 18

С Маринкой и Вероникой Павловной я провела два чудесных дня, а под вечер воскресенья мой начальник любезно прислал мне сообщение, что мое заявление о предоставлении кратковременного отпуска за свой счет подписано, и что на работу он меня ждет аж через неделю!

«Что это такое? Что за тупой розыгрыш? Как так?» — я не понимала. Ведь будучи в здравом уме и хорошей памяти точно знаю, что ничего я не писала! Но одна догадка зародилась сразу…

Я не хотела, чтобы это было именно так, только Вероника Павловна, как опытная женщина глянула глазком на меня, зависшую в ступоре, на сообщение и выдала:

— Надо же, а?! — и посмотрела на меня.

— Вы тоже так думаете?

— А что тут думать, Вик? Вариант только один. Но с другой стороны, когда есть человек, которому мы не безразличны, разве это плохо?

Я поджала губы и замолчала.

— Вик? Теперь-то чего? — заволновалась Маринка.