Босс для подруги

Перевожу изумленный взгляд на бывшего начальника, но тот выглядит невозмутимо, словно это не меня только что обвинили в преступлении.

— Но это неправда! — отчаянно говорю я. — Я ничего такого не делала!

— Наташа, ни к чему усугублять свое положение, — произносит Косарин. — Документы все подтверждают.

— Да это же бред! Спросите Матвея! Он подтвердит, что я не имею к этому отношения!

— Матвей Сергеевич завершил свою работу и вернулся в столицу, — добивает меня директор.

Сижу словно оглушенная. Получается, Андрей был прав? Черт, он был прав?!! Закрываю лицо руками и судорожно выдыхаю. Получается, он действительно подставил меня, чтобы спасти свою репутацию? Значит, все это было лишь хорошо продуманной игрой? Но ведь я ничего не делала! Не подписывала ложных документов, не устраивала махинации. Или те документы он специально мне подсунул, чтобы я проглотила наживку? Так может, их уговор с Раковым был не совсем таким, как он мне рассказал?

Эти мысли сменяют друг друга в голове с бешеной скоростью. Я думала, что мне было больно, когда Света устроила скандал и показала свое лицо. Но нет… Оказывается, я понятия не имела, что такое боль. Потому что сейчас меня, кажется, растоптали и выбросили после использования.

— Что со мной будет? — тихо спрашиваю, набираясь смелости и глядя на мужчин.

Но ответить те не успевают — дверь снова открывается, и появляются новые действующие лица — четверо мужчин. Косарин и директор сторонятся, давая им место.

На лицах обоих откровенное изумление. Как и у меня. Потому что один из зашедших — Матвей собственной персоной. Смотрю на него, а в груди словно нож проворачивают. Такой же красивый и. далекий. Предавший меня. Выбросивший.

— Игорь Валерьевич? Но как. вы здесь? — удивленно спрашивает директор. А я понимаю, что лицо этого статного мужчины лет пятидесяти мне смутно знакомо. Как и имя. Кажется, так зовут владельца всей компании. Неужели он?

— Получил результаты аудиторской проверки, — чеканит тот, строго глядя на Владислава Дмитриевича. — Решил вот лично проконтролировать.

— Но как же так? — возмущается вдруг Косарин и бросает злой взгляд на одного из спутников генерального директора. Тот лишь снисходительно ухмыляется. А я совершенно перестаю понимать, что здесь происходит.

— А вот так, Василий Николаевич. Разве с этим какие-то проблемы?

— Нет, что вы, — тут же меняется в голосе мой бывший начальник. — У нас тут, правда, выявилось крупное нарушение, но виновница уже найдена!

Он указывает на меня рукой, и все взгляды сосредотачиваются на мне. А я жду приговора. Сейчас они все дружно поставят на мне клеймо воровки, и дальше даже думать боюсь, что будет… Вот только затем происходит то, чего я ожидала меньше всего.

— Полагаю, Наталью, мы можем отпустить? — говорит Волошин, обращаясь к генеральному.

— Да, конечно, — спокойно кивает тот.

Матвей делает жест, показывая, чтобы я вышла из комнаты. На ватных ногах все же послушно иду к двери. Он выводит меня в коридор и берет за плечи.

— Верь мне. Все будет хорошо. Иди в кабинет директора и жди меня там. Я все объясню.

— Но там же секретарша. — почему-то вдруг вспоминаю про строгую Ангелину, что бережет нашего директора от всех посетителей.

— Она предупреждена, — уверенно произносит мужчина. — Не волнуйся. Тебе ничего не угрожает. Просто доверься мне.

Киваю, словно китайский болванчик, и иду в директорский кабинет. На удивление секретарша Владислава Дмитриевича вместо строгого взгляда поверх очков ободряюще улыбается мне и кивает, давая добро на проход.

Захожу внутрь и сажусь на диван, стоящий возле стены. Сесть в директорское кресло мне бы и в голову не пришло. Я вообще здесь, наверное, второй или третий раз за все время работы. Вот только мне совсем не до рассматривания обстановки. Я словно Алиса в Зазеркалье — не успеваю за событиями. В голове каша из мыслей. Я не знаю, что и думать. Еще десять минут назад я слушала о том, что меня фактически подставил человек, в которого я имела неосторожность влюбиться. А теперь. теперь сижу в кабинете директора и жду. Чего жду — не знаю. Наверное, признания. Может, там решается моя судьба? Может, не стоило слушаться Матвея, а надо было остаться и потребовать объяснений, что происходит?

Черт, ведь все эти обвинения звучали по-настоящему! Я же не смогу доказать ничего, если они дружно меня подставят. Вдруг Матвей нашел тех, кто виноват, и ему пригрозили, заставив подставить меня? Кажется, кто-то смотрит слишком много боевиков. Качаю головой, пытаясь выстроить логическую цепочку, чтобы хоть как-то подготовиться к тому, что меня ждет.

Вдруг щелкает дверная ручка, и я едва не подпрыгиваю. Но это оказывается всего лишь Ангелина.

— Я тебе чай успокаивающий сделала, — говорит он, ставя поднос на столик напротив дивана.

— Зачем? — вглядываюсь в лицо женщины, пытаясь понять, как много она знает.

— Матвей Сергеевич попросил.